— Да что ты, — замахал на него руками возмущенный Аграв. — Иеро, Лучар и Гимп им помогли против какого-то могущественного врага лесного народа. Они вечные данники наших друзей и союзников, да и с эливенерами знаются, с тем же братом Альдо.

— Ну, если с Альдо, — недоверчиво протянул Кен.

Тем временем гомон наверху утих, и вниз стали спускаться остальные дриады. Изящные и грозные одновременно, они были красивы какой-то нечеловеческой красотой.

«Интересно, что же портит все впечатление? — лениво думал Кен, разглядывая рассаживающихся на ветвях дриад. — Острые ушки, зеленоватый отлив кожи или шевелящиеся волосы? Впрочем, слишком много стройных девиц без всякой одежды притупляют зрение. Рассмотреть бы одну из них на фоне какой-нибудь деревенской красавицы из западной Атви, вот тогда можно и вердикт окончательный выносить».

Главная нимфа, у которой на поясе висел посеребренный витой рог какого-то диковинного животного, защебетала, отвернувшись от Кена и глядя на флоридянина. Тот, хмыкнув, сказал атвианцу:

— Они очень злы на тебя за дерево и намерены привести приговор в исполнение.

— А почему это она обращается только к тебе? Или с подсудимыми они не общаются? — спросил, лениво зевнув, Кен.

— Со мной им легче общаться. — Аграв почесал в затылке, не в силах сформулировать мысль, и тогда предводительница странного народа, показывая, что прекрасно понимает человеческую речь, послала Кену картину. В ней он принял образ громадной черепахи с толстым замшелым панцирем.

Аграв захохотал.

— Видишь, ты словно замкнулся от них, спрятался, не оценил их красоты неземной, командир!

— Ох, мне эти бабы! — вздохнул атвианец, но сам себе признался, что, в отличие от рыжебородого, у него действительно чувствуется определенное эмоциональное отторжение этой слишком неземной, излишне совершенной красоты.

— Схватил бы, что ли, любую из них за задницу, — продолжил Аграв с широкой улыбкой на губах, — глядишь, скидка в приговоре бы вышла.

— Еще чего, это как каменную статую обнимать, — вырвалось у Кена.

Предводительница вэйлэ-ри возмущенно защебетала. Аграв, сделавшись серьезным, торжественно произнес:

— За нанесения вреда облюбованному ее народом дереву ты будешь наказан тем, что получишь возможность ощутить то, что почувствовало искалеченное тобой дерево!

— Это как же, во мне дырку провертят, что ли? — спросил не очень-то встревоженный Кен, когда вдруг на него обрушилась лавина боли.

На несколько мгновений, растянувшихся для него буквально на столетия, он сделался гигантским деревом.

Его корни ушли в сырую почву, откуда по корням тянули из плоти земли жизненные соки, его ветви простирались к солнечному свету и дождевым облакам, овеваемые ветрами. Его кожа стала корой, а мышцы — древесной мякотью. Прямо напротив сердца появилась тупая боль от воображаемого ножа, терзающего его тело.

Кен заорал нечеловеческим голосом и очнулся, хлопая глазами, словно проспал долгие годы в кошмарном бреду.

Аграв крепко держал его за руки, не давая свалиться вниз, а вэйлэ-ри беззаботно щебетали, рассевшись на ветвях, словно стая лесных пташек, встречающих зарю.

— Как ты, атвианец? — встревоженно спросил флоридянин.

— Я в порядке. Пусти, руки сломаешь, — буркнул Кен, в глазах которого стоял ужас.

Наваждение пропало, но он продолжал краешком сознания чувствовать свое единство с лиственным гигантом.

Внезапно в его голове появился чистый женский голос:

«Теперь ты знаешь, что нельзя вредить большим деревьям. Удивлен? Нас научил так разговаривать тот, другой человек», — перед мысленным взором Кена появился пер Дистин, едущий по тропическому лесу верхом на лорсе, перед мордой которого трусил небольшой черный медведь.

«Забавно, — понял Кен, — они воспринимают эту троицу как одно существо!»

Предводительница продолжила:

«Здесь, далеко от нашего гнезда (родины) очень мало деревьев с листьями, растут только толстые палки с зелеными иголками и другие, совсем незнакомые. Не обижай больше Делони».

— Это уж точно, больше никогда не стану!.. — вслух сказал Кен, на что Аграв удивленно поднял брови.

Предводительница мысленно сказала:

«Твои друзья уже подошли совсем близко, встревоженные дымом. Этому мы послали призыв, а остальные идут спасать вас».

Кен увидел смутную картинку: на опушке леса растерянно стоит весь его отряд, а впереди всех — пер Сагенай, вокруг которого действительно клубятся сполохи света.

«Этот нужен нам… (внутренний голос на время пропал). А вы можете спускаться с Делони, и идти (куда вам надо). Светящийся человек вас догонит. Но у меня есть что-то (важное, большое, тревожное) для вас».