— Верю, но ведь потребуется время!..

— Об этом не беспокойся. Если возникнет необходимость, мы все будем работать над новым оружием.

Продолжать спор было бесполезно, и Октавусу пришлось уступить. В конце концов его утешала мысль, что труд не пропал даром. Кроме того, Ро предложил, чтобы на переговоры с ованго Ухето пошел вместе с Октавусом, и у изобретателя появилась надежда, что если не роботы, то хотя бы ованго по достоинству оценят его самострел.

Через несколько дней, захватив с собой добрую сотню стрел и два арбалета, Ухето и Октавус отправились в путь. На холмах, на берегу реки, вдоль которой Октавус совсем недавно пробирался во владения ованго, они развели три больших костра. К небу взметнулись клубящиеся столбы дыма. Это был знак мира.

Полдня роботы подбрасывали в огонь траву и зеленые ветки, чтобы дыма было побольше, и наконец увидели вдали ответный сигнал. Он означал, что ованго приняли предложение и готовы к переговорам. Возможно, они думали, что роботы захватили пленников и хотят их обменять.

Скоро на противоположном берегу реки появились послы под охраной вооруженного отряда. Увидев роботов, они спустили на воду легкий челнок из коры, который принесли с собой. В него забрались шесть воинов. Оттолкнувшись длинными шестами, они направили челнок к роботам. Но на берег вышли лишь двое ованго, другие остались в лодке.

По внешнему виду можно было понять, что эти двое — не рядовые воины: из общей массы их выделяли пятнистые шкуры на плечах и металлические браслеты на руках и ногах. У обоих были короткие рыжие бородки, на сильно выступающих скулах и щеках нанесен краской тонкий затейливый узор, волосы на голове стянуты сзади узлом. У того, что постарше, в мочках ушей торчали костяные палочки.

Ухето приветствовал гостей и произнес заранее подготовленную речь. Суть ее сводилась к тому, чтобы ованго согласились пропустить роботов через свои владения в обмен на новое, невиданное оружие, которое сделает племя охотников непобедимым. Когда Ухето кончил говорить, Октавус, не теряя времени, принялся стрелять из своего самострела по мишеням, изготовленным из досок и кусков жести. Каждый выстрел вызывал восхищение зрителей, — стрелы не только попадали в цель, но и пробивали толстые доски, обитые жестью.

Как-то незаметно воины из охраны оставили лодку и подошли ближе. Потом потянулись любопытные с другого берега, одни переходили реку вброд, другие переплывали на челноках. Самые азартные попробовали было посостязаться с Октавусом и стали метать копья, но не смогли даже добросить их до мишеней. А когда роботу удалось подстрелить пролетавшую птицу, крики восторга огласили окрестности. Октавус уже не опасался дикарей. Напротив, он поражался их доверчивости и верил теперь, что если ованго согласятся их пропустить, то сдержат свое слово.

Но Ухето был опытней и не терял бдительности. Убедившись, что необходимый эффект произведен, он сделал послам знак, чтобы воины отошли в сторону. Никто, однако, уже не перебирался на противоположный берег, этого Ухето и не требовал. Он сказал:

— Мы показали вам наше оружие и научим с ним обращаться. Это нетрудно. Каждый из вас потом сумеет сделать себе самострел.

— Когда племя роботов хочет отправиться в путь? — спросил старший из послов.

— Мы спешим, — ответил Ухето. — Мы уйдем навсегда из ваших владений и покончим с враждой.

— Но куда вы пойдете?

— Туда, где рождается Тохо.

Решено было прямо не говорить ованго о корабле, так как он, хотя и находился в стороне от святилища, все же мог оказаться предметом культа, а это осложнило бы переговоры.

— В той стороне живут другие племена, и вам придется воевать с ними, — предупредил посол.

— Мы уйдем в страну своих предков. Нам предстоит далекий путь, и мы готовы к испытаниям.

— Ованго пропустят вас, если совет вождей так решит. Мы должны рассказать им о вашем оружии.

— Когда ждать ответ? — спросил Октавус.

— Когда Тохо родится в седьмой раз.

С хорошими вестями вернулись Ухето и Октавус на базу. Никто не сомневался, что совет вождей примет предложение: слишком велико было желание ованго овладеть новым оружием. И роботы стали готовиться к походу. На всякий случай решили идти налегке, оставив на базе все приборы и оборудование.

Накануне условленного дня роботы пришли к реке. Рано утром, едва Тохо позолотило своими лучами каменистые гряды далеких холмов, три столба дыма известили о приближении посольства ованго. На сей раз послы явились с большим войском, но, увидев перед собой жалкую кучку роботов, остановились и стали совещаться. В конце концов войско разделилось, и большая его часть повернула обратно. Вслед за этим послы переправились через реку. Они сообщили, что совет вождей согласился пропустить роботов, если те не будут нарушать договора.

— А разве остальные роботы не желают уйти в страну предков? — неожиданно спросил посол с костяными палочками в ушах.

Наивная хитрость лишь позабавила Ухето, и он ответил:

— Это все наше племя. Мы пережили трудные времена, и нас осталось мало.

Обговорив все условия и поклявшись свято их соблюдать, роботы отправились в путь. Вновь Октавус шел знакомой дорогой, и в его памяти всплывали подробности первого похода. Он подвел своих спутников к перелеску, где скрывался от стада обезумевших животных, едва не растоптавших его, показал место схватки ованго с быками, потом указал на далекий холм, с которого впервые увидел остроконечный корпус корабля.