— Вы много исследовали раннюю историю Кейпа, — сказала она. — Я буду писать детскую книжку о Кейпе в семнадцатом веке.

Миссис Спрэгью кивнула, но ничего не сказала.

Генри описывал Адаму визит Нэта Кугана.

— Я чувствовал себя последним сплетником, — сказал он, — но в этом Ковее есть что-то, вызывающее сомнение. Если есть вероятность того, что он дал бедной девочке утонуть …

— Элейн так не думает, Генри. На той неделе она прислала Скотта Ковея ко мне. Я согласился представлять его интересы.

— Вы? Я полагал, что вы в отпуске, Адам.

— Вы правы. Я действительно в отпуске. Но у Ковея очень большая проблема, полиция ищет доказательства его вины. Ему срочно необходим защитник.

— Тогда я говорю о другом.

— Нет. Если дойдет до обвинения, защита имеет право знать, каких свидетелей будут вызывать. Я бы сам хотел потолковать с этой Тиной.

— Тогда я чувствую себя лучше, — Генри вздохнул с облегчением и повернулся к Менли. — Сегодня утром я собрал все, что смог найти в записях Фоби о раннем Кейпе. Я всегда твердил ей, что ее записи ужасная мешанина для человека, пишущего прекрасные статьи и эссе.

Он усмехнулся.

— Она ответила мне, что работает в упорядоченном хаосе. Я дам их вам.

Генри вошел в дом и скоро вернулся с охапкой толстых папок.

— Я буду аккуратна и все верну вам перед отъездом, — пообещала Менли. Она с вожделением посмотрела на папки. — С удовольствием покопаюсь в них.

— Генри, мы серьезно обдумываем покупку Ремембер-Хаус, — заметил Адам. — Вы были там после ремонта?

Лицо Фоби вдруг стало испуганным.

— Я не хочу идти в Ремембер-Хаус, — сказала она. — Они заставили меня зайти в океан. И собираются проделать это же с женой Адама.

— Дорогая, ты перепутала. Ты не была в Ремембер-Хаус, — терпеливо уговаривал Генри.

— Мне кажется, что была, — заколебалась Фоби.

— Нет, ты была на берегу около него. А вот жена Адама.

— Да?

— Да, дорогая.

Он понизил голос.

— Несколько дней назад Фоби вышла около восьми вечера. Все ее искали. Мы всегда любили гулять по вашему пляжу и я решил туда проехать. Я нашел ее в воде недалеко от вашего дома. Еще несколько минут — и было бы уже поздно.

— Я не могла разглядеть их лиц, но я знаю их, — грустно произнесла Фоби. — Они хотели причинить мне вред.

В понедельник утром Адам позвонил в «Вейсайд-Инн» и выяснил, что официантка по имени Тина работает по графику в этот день, потом позвонил Скотту Ковею и назначил ему встречу в гостинице.

Менли договорилась, что придет Эми и присмотрит за Ханной, пока она роется в записях Фоби Спрэгью. Было очевидно, что она предвкушает это занятие.

— Ты не соскучишься без меня, — засмеялся Адам. — У тебя в глазах блеск, как у пирата, преследующего корабль, полный золота.

— Пребывание в этом доме так помогает проникнуться духом старины, — живо откликнулась Менли. — Знаешь ли ты, что дверь в главный зал такая большая для того, чтобы можно было вынести гроб?

— Веселенькое дело, — заметил Адам. — Моя бабушка рассказывала мне истории про старый дом, в котором жила. Я забыл почти все, — он помолчал, задумавшись. — Ну, я пошел начинать защиту моего нового клиента.

Менли кормила Ханну кашей. Адам поцеловал жену в макушку и похлопал по ножке Ханны.

— Ты слишком перемазалась, чтобы тебя целовать, — сказал он ей.

Адам заколебался, стоит ли ему упоминать, что он собирается зайти в агентство к Элейн. Потом решил ничего не говорить. Ему не хотелось, чтобы Менли узнала причину его визита.

Адам приехал в «Вейсайд-Инн» за пятнадцать минут до назначенного времени. По описанию Генри он легко нашел Тину. Когда он вошел, она вытирала маленький столик у окна. Он попросил хозяйку посадить его там.

Очень яркая и привлекательная в броском стиле, решил он, беря у нее меню. У Тины были блестящие темные волосы, живые карие глаза, здоровый цвет лица и великолепные зубы, которые она охотно показывала в сияющей улыбке. Чересчур облегающая униформа показывала каждую линию ее полной фигуры. Около тридцати и всегда неподалеку.

Ее веселое «Доброе утро, сэр» сопровождалось откровенно восхищенным взглядом. Фраза из песенки «Бумажная кукла», которую любила напевать его мать, всплыла в памяти «Кокетливые, кокетливые глазки…». У Тины определенно кокетливые глазки, решил он.