«сегодня уничтожили четвертый каяк и самые поломанные нарты».И, наконец, 17 июня, когда сбегают Шпаковский и Конрад, группе ничего другого не остается, как бросить и еще один. Итак, на десять человек каяков осталось всего два. Теперь отряд вынужден делиться на две партии, что в конечном итоге стало одной из причин, решивших судьбу пешей группы. В последний раз обе группы встретились на мысе Ниля. Альбанов спешит, не желая напрасно тратить время на отдых, когда до конечной цели оставалось чуть более пятидесяти километров. Но такое расстояние в Арктике — это почти как до Луны! У штурмана не было полной уверенности в том, что база Джексона уцелела и на ней сохранились остатки созданного некогда продуктового депо. Ведь прошло уже двадцать лет, и если окажется, что на ее месте ничего нет, то нужно будет предпринимать попытку как-то устроиться на очередную зимовку, а это потребует драгоценного времени. К тому же люди час от часу все больше слабеют, «благословенные» мысы Земли Георга, так гостеприимно встретившие их сейчас, всего через несколько недель превратятся в мертвую заснеженную пустыню, и тогда прощай последняя надежда на спасение. Альбанов торопит и торопится сам. И тут, то ли подвела неточная карта, то ли сдали нервы у самого штурмана, но он допускает серьезную ошибку: следующей точкой встречи назначен мыс Гранта на Земле Георга. По пути следования пешей группы было еще несколько приметных мысов, где бы группы могли встретиться и скорректировать план своих дальнейших действий. Но Альбанов настаивает, как наиболее близкой точке к острову Белл, именно на мысе Гранта Даже на каяках, стремящихся к цели с гораздо большей скоростью, Валериан Иванович добирается туда за семнадцать (!) часов. Проходя на своем каяке вдоль побережья, он либо не видит в тумане, либо неправильно оценивает рельеф местности, по которой придется идти ею «пешеходам». Время, которое он отмерил на ожидание группы Максимова, —сорок пять часов. Это ничтожно мало для измотанных людей. Но если уж быть объективным до конца, то Альбанов фактически и не ждал эту группу, о чем сам же и сообщает в своих дневниках. Он просто «ловил» погоду для перехода по открытому морю к острову Белл:

«…пока нас и не соблазняет особенно «плавание», погода ветреная, идет снег, и все закрыто мглой… Продолжаем сидеть на мысе Транша и ожидать береговую партию. Погода отвратительная. Сильнейший шквалистый «О» ветер; холодно, а временами еще поднимается метель».

Как только 5 июля погода наладилась, каяки двинулись в путь:

«Ждать больше не могу. В 2 часа ночи, пользуясь прояснившейся погодой, мы снялись и пошли к острову Белль, придерживаясь кромки невзломанного льда».

Нет, Альбанов не собирается никого бросать на Земле Георга, но ему необходимо было как можно раньше оказаться на острове Нортбрук, а пешая группа явно не торопилась:

«Эта партия собирается до вечера остаться на мысе Ниль и уверяет, что догонит меня. Советую им не терять времени напрасно, идти скорее, но, впрочем, это их дело».

Будучи по сути своей классическим мизантропом, Альбанов понимал, что только беспощадность к себе и своим изможденным спутникам, помноженная на невероятную удачу, может дать хоть какой-то шанс на спасение. И, если на мысе флора действительно существует база Джексона, тогда можно отдохнув и оставив там часть людей, вернуться назад за отставшими, которые, как он прекрасно знал, особого и не спешили. Людям, оставшимся на Земле Георга, некоторое время действительно ничего не угрожало. У них было ружье и семьдесят патронов к нему. Этого должно быть вполне достаточно, чтобы прожить здесь неделю–другую. Инструктаж по прохождению ледника Альбанов провел, приказав всем прощупывать лыжными палками дорогу и связываться линем, который ранее они использовали для измерения глубины моря.

Идущая по морю группа продолжает упорно пробиваться к конечной цели своего похода — мысу Флора. Невольно вызывает недоумение распределение людей на оставшихся каяках. В одном оба относительно здоровые Альбанов и Конрад, в другом, по собственному же рассказу штурмана, «…Нильсен (который) едва ходит, а Шпаковский немногим разве лучше ею. Луняев хотя и жалуется на ноги, но у него не заметно той страшащей меня апатии, нет упадка сил и энергии, как у Нильсена и Шпаковского…». И если все прекрасно понимали, что Нильсена уже ничто не спасет, то почему вместе с ним во втором каяке оказались полуживые Луняев и Шпаковский? Что это, боязнь еще одного побега? Или… Скорее всего, мы этого никогда не узнаем, но не сумевшие выгрести в разыгравшийся шторм два матроса навсегда исчезли в густом тумане. Трудно сказать, утонули они сразу же или все-таки смогли выгрести на сушу и умерли голодной смертью. Если верно второе, найти их можно только чисто случайно, но у них могла сохраниться запаянная банка с ценнейшими материалами — первой, наиболее важной частью дневников Альбанова.

Наконец, всего два человека из команды «Св. Анны» добираются до базы Джексона, где находят долгожданные еду и кров, а вскоре их совершенно случайно подбирает «Св. Фока» экспедиции ГЛ. Седова. Но тут Альбанов невольно оказывает своим отставшим спутникам «медвежью услугу». Он оставляет на мысе Флора записку, в которой указывает, что отправляется в поисках группы Максимова на мыс Гранта [98] . Записка, которую через месяц нашел капитан «Герты» И. Ислямов, ввела спасательную экспедицию в заблуждение. Они понадеялись, что пропавших людей сняли-таки с Земли Георга, и осмотр местности провели поверхностно.

Даже находясь на «Св. Фоке», штурман Альбанов все еще верил, что его люди на Земле Георга живы и ждут его помощи. Он просит седовцев отправиться на их поиски. Но уважаемые ученые во главе с ветеринаром П. Г. Кушаковым (эк нашим экспедициям «везло» с медперсоналом!), невзирая на недовольство и протесты матросов, решили не рисковать. Нравилось это Валериану Ивановичу или нет, но он был обязан подчиниться воле своих случайных спасителей…

В газете «Архангельск» от 23 сентября 1914 года в статье «Изнанка экспедиции к Северному полюсу» рассказывается о том, что участники экспедиции Г. Л. Седова, после тяжелейшей первой зимовки, прямо в судовом журнале предъявили Георгию Яковлевичу ультиматум, пытаясь склонить его прекратить экспедицию и вернуться обратно на Большую Землю. С гневом прочитав это обращение, Седов, только что вернувшийся с вахтенной смены, категорически заявил:

— Требую идти на Землю Франца–Иосифа! Эх вы, трусы!

После этого он снова вышел на вахту и простоял там еще почти целые сутки. Человек волевой и непреклонный, Седов все-таки заставил офицерский состав продолжить движение к полюсу, заручившись поддержкой матросов. Но в августе 1914 года готовый ради благородной цели идти на все, Георгий Яковлевич, увы, уже не стоял на капитанском мостике «Св. Фоки». Качнув растворяющейся в тумане кормой, судно, которое еще реально могло помочь погибающим людям, решительно повернуло на материк

Посетив по возвращении в Архангельск редакцию одноименной газеты, штурман Альбанов почему-то сделает следующее странное заявление:

«В поисках были на о. Бель, у мыса Гранта и дальше у того пункта, где Альбанов и Конрад расстались с ушедшими по берегу товарищами (т. е. на мысе Ниля, куда «Св. фока», конечно же, не заходил. — Примеч. авт.), но никаких следов отыскать не удалось» [99] .

Но это неправда! О том, что они подходили к мысу Ниля, а значит, прошли вдоль всего побережья, где следовала группа Максимова, в своей книге Валериан Иванович не упоминает. Да и у Пинегина в его «Ледяных просторах» об этом ничего не сказано, а ведь он вел свой дневник очень скрупулезно. Ошибка журналиста? Но он просто не мог этого придумать, потому что тогда о маршруте следования пешей группы не могло быть известно никому!