— Если бы мы были мужем и женой, я бы отнес вас наверх, — тихо произнес он. — Я снял бы с вас это платье и ласкал бы все ваше тело.

Серена отрывисто дышала и все еще держалась за него. В ее затуманенных глазах Карл увидел отражение своих же запретных желаний.

— Я бы прильнул устами к вашей груди, ласкал бы ее языком, чтобы довести вас до исступления.

Его рука двинулась к изгибу под ее грудью, большой палец приблизился к соску, но не коснулся его. Лицо Серены раскраснелось, на мокром платье проступили два бутона.

Карл снова прильнул к устам принцессы и целовал ее страстно до тех пор, пока та не стала отвечать. Уста Карла и Серены слились, она вцепилась руками в его плечи, забыв обо всем. Коленом Карл раздвинул ее ноги, а его уста не отпускали губ принцессы.

— Вы почувствуете, как там у вас станет влажно, — сказал он. — Я наполню вас, стану двигаться внутри вас, пока вы не начнете кричать, желая погасить огонь жгучих ощущений.

Губы Серены припухли, в глазах сверкала прежде неведомая страсть. Но когда Карл дотронулся до синяков на ее руке, она резко вдохнула.

— Еще немного болит, — призналась Серена, закрывая глаза.

Карл вспомнил о том, что она не раз подвергалась насилию, и застыл. Он страстно желал Серену, но похоже, она еще не готова к такому повороту событий.

— Я провожу вас до вашей комнаты.

Серена последовала за ним вверх по лестнице. Карл привел ее в самую маленькую спальню. Лицо Сёрены исказила гримаса, когда она заметила на полу соломенный тюфяк.

— Я что, должна здесь спать?

— Вы ведь обычная женщина. Неужели вы забыли об этом?

Карл подошел к камину, который он растопил раньше, и подложил дров. Здесь еще было холодно. Серена поежилась.

— Ложитесь спать.

— Принц Карл?

Серена остановила его, прежде чем он успел закрыть дверь.

— В чем дело?

Карл обернулся и увидел, что она стоит у камина. Мокрое платье при тусклом свете обрисовывало контуры ее прекрасного тела.

— Сегодняшний день получился не таким уж плохим, как я ожидала. Честно признаться, он прошел очень хорошо.

Карл подошел ближе и привлек ее к себе. Он почувствовал, как убыстряется дыхание принцессы, как по ее телу бегают мурашки.

— Осталось еще два дня.

— И две ночи, — добавила она с дрожью в голосе.

— Вам не обязательно проводить их в одиночестве, — пробормотал он.

Руки Карла спускались вниз по спине принцессы. Он привлек ее к себе.

Карл заметил, как от смущения пылает ее щека. Тело Карла напряглось от желания, но он решил испытать Серену.

Карл приблизил губы к устам принцессы, делая вид, будто собирается поцеловать ее.

— Принцесса, велите мне уйти.

— Что вы сделали с моим сыном?

Герлах распахнул двери кабинета барона. Он отбросил правила этикета и не стал ждать, когда объявят о его приходе. Барон забрал у него сына и заточил его в темницу.

— Ему всего девять лет! Чем он вам не угодил?

— Капитан Фельдман, ты плохо искал принцессу, — ответил барон.

Он подал знак, и к нему подошел слуга. Герлах легко справился бы с бароном, который был слабее его, но взял себя в руки. Судьба Вильгельма зависела от его хладнокровия.

— Экипаж проехал к побережью Лохенберга, — сообщил Герлах. — Принц переправился на остров Фертраумен. Они все еще на острове. Так сказал рыбак.

— Вот видишь, узнать об этом оказалось не так уж трудно. — В голосе барона прозвучала насмешка. — Отправляйся туда со своими людьми и верни принцессу во дворец. — Увидев язвительную улыбку барона, Герлах был не прочь свернуть тому шею. — Я извещу короля об этом.

— Я хочу повидать свою жену и сына, — решительно заявил капитан.

При мысли о том, что Марта и Вильгельм заперты в темнице, у Герлаха снова возникло желание прикончить барона.

Барон дал знак слуге проводить Герлаха.

— Отведи его вниз, — приказал он слуге, затем, обращаясь к Герлаху, добавил: — Они не выйдут оттуда до тех пор, пока ты не вернешь сюда принцессу. Тебя обвинят в том, что ты нарушил приказы короля.

Герлах скрыл свой гнев и страх ради семьи. Марта была молода и сильна, но женщине не следовало страдать из-за него. Что же касается Вильгельма… Герлаха охватило негодование при мысли о том, что барон воспользовался своей властью, чтобы причинить зло ребенку. Он спускался за слугой по винтовой лестнице, ведущей к камерам заключенных. С каждым шагом его сердце леденело.