б) Человек в отношении к трансценденции, преодолевая сугубые заботы о существовании и волю к устойчивости, избирает возможность, посреди исчезновения во времени удостовериться в бытии. В неуверенности и безвластии экзистенция в существовании все-таки еще остается у себя самой в своей трансценденции. В отвлечении от конечного даже будущее, как конечное, становится для человека относительным. На путь к вечности, ведущий, поперек пути существования, в глубину основы, вступают, совершая внутренние и внешние действия, радикально определяющие все бытие человека. Непостижимые, как действительности, для ориентирования в мире, и трактуемые им только как эффекты иллюзий, они в своей, передающейся в традиции из столетия в столетие объективности образуют религию.

Религия есть эта объективность отношения к трансценденции в культе и традиции знания, привязанная к институту и авторитету церкви (Religion ist diese Objektivit"at der Beziehung auf Transzendenz in Kultus und tradiertem Wissen, gebunden an kirchliche Institution und Autorit"at). Ее экзистенциальное значение есть возможность ее воплощения в экзистенции индивида, - или возможность регуляции успокоенного, но лишенного экзистенции существования,- или возможность борьбы и утверждения по отношению к ней, признаваемой как изначальная, пусть даже и чуждая нам, действительность.

в) Существование и возможная экзистенция желают понимать в мире и в вечности, что есть и что они делают. От целесообразного изготовления и использования орудия для удовлетворения витальных потребностей, вплоть до выражения трансцендентной действительности в мифе и догмате, в искусстве, богословии и философии, создается некий второй мир; культура есть сотворение этого понимания в действиях, в знании, в произведениях и в языке, как самого универсального самоизъяснения (Kultur ist das Schaffen dieses Verstehens in Handlungen, Wissen, Werken und in der Sprache als des universalen Sichverst"andlichmachens selbst).

Культура столь многолика, как понимающие и создающие практики от практического обустройства (Herrichten) вещей до актов творчества, от достижений отдельных людей до институтов и механизмов общества. Экзистенциальное значение ее, например, в науке заключается, по отношению к чистой объективности ориентирования в мире, в том: нужно ли вообще заниматься наукой (ob Wissenschaft "uberhaupt ergriffen werden soll) (проблема смысла науки); следует ли безусловно признавать убедительное и фактическое как таковое или же его позволительно также отставить в сторону (вопрос о sacrificium intellectus). К убедительно значимому в содержании науки, которое есть лишь часть объективности как среды общепонятного (des gemeinsam Verst"andlichen), присоединяется значимое как лишь общепризнанное, предметное как общие всем (gemeinsame) представления, целое как - пусть и неопределенная - субстанция общей жизни (gemeinsame... Lebenssubstanz). Экзистенциальное значение среды этого совместного таково: вступаю ли я через причастность ему в мир, к которому могу принадлежать, или оставляю этот мир ради безмирного одиночества, лишенного содержания; принимаю ли я среду совместного как условие своего существования в обществе и готов во всякой особенности релятивировать его, или же я фактически подчиняюсь этому совместному, и обладаю бытием, лишь поскольку тождествен со всеобщим еще прежде, чем был самим собой.
–

Государство, религия и культура существуют только вместе (sind nur zusammen). Правда, ориентирование в мире как социология различает в них объективные их определимости в нескончаемых взаимных отношениях и переплетениях этих свойств. Однако их подлинное сосуществование (Zusammen) можно охватить только из экзистенции соединяющихся в них индивидов таким образом, что они имеют значение как бы излучений единой недоступной основы. Экзистенция исполняется в объективности. Но объективности государства, религии и культуры распадаются, если отделяются друг от друга. Государство стало бы тогда бездушным механизмом простой длительности, религия - суеверием испуганного существования, культура - наслаждением своей образованностью в бессильной забывчивости об экзистенции (Staat w"urde seelenloser Mechanismus einer blossen Dauer, Religion Aberglaube angstvollen Daseins, Kultur Bildungsgenuss ohnm"achtiger Existenzvergesslichkeit). Ибо не существует покоящихся на самих себе объективностей как самодовлеющего бытия. Государство становится бессильным в отсутствие веры, т.е. самоотождествления человека как возможной экзистенции с государством. Религия, хотя она обращена к бытию в исчезновении существования и хотя она действительна только в становлении, становится в своей объективности наследственным достоянием в истории; но ставший объективным язык и институт привязывают ее к миру государства и культуры. Культура живет не из самой себя, и как образованность становится в конце концов ничтожной; движимая экзистенцией, она жива соками государственной действительности и религиозной субстанции. Эти три объективности утратят свой исток, если, вместо того чтобы изолироваться и фиксировать себя в своей отдельности, не обретут каждая собственную жизнь в новом усвоении; государству, религии и культуре может быть дарована долгая жизнь в качестве объективностей, хотя долговечность и не становится оттого признаком подлинного бытия.

Государство, религия и культура должны быть поэтому, в своей чистой объективности, релятивируемы. Безусловное заключается в экзистенции, которая в историчной действительности избирает отождествление себя самой с конкретным явлением существования. Чему принадлежит здесь первенство, - этого невозможно знать всеобщим образом, но лишь исторично в возможности настоящего; ибо оно становится первым не в силу познания, но силой решения в истоке.

Но то, что обладает объективностью, остается всеобщим. Самобытие, как таковое не имеющее объективности, действительно только, вступая во всеобщее, и приходит к себе через напряжение, в котором находится со всеобщим. Врастание в объективности есть его собственное становление. Сила самобытия существует лишь в той мере, в какой оно бывает в состоянии умело выстроиться в нечто объективное, не разрушаясь, умеет подчиниться, вплоть до сознательного повиновения, в отношении к конечным целям, не утрачивая свободы автономного решения в абсолютном (Es ist sein eigenes Werden, hineinzuwachsen in Objektivit"aten. Kraft des Selbstseins ist nur in dem Masse, als dieses in der Lage ist, sich einem Objektiven eingliedern zu k"onnen, ohne zerst"ort zu werden, sich unterwerfen zu k"onnen bis zum bewussten Gehorsam in bezug auf endliche Zwecke, ohne die Freiheit autonomer Entscheidung im Absoluten aufzugeben).

Что замыкается в себе - то не самобытие. Поскольку экзистенция живет всегда в жесткости всеобщего (H"arte des Allgemeinen), руководясь закономерным и из субстанции идеи, которую может, правда, разбить и преодолеть, но которой оставить не может, она делается все более сомнительной для самой себя в той мере, в какой обходится без тех предпосылок и каркасов, которых следовало бы ожидать в ее фактической ситуации как имеющих для нее силу объективностей.

Вместо того чтобы измерять мыслью необъятный мир религии67 2, государства и культуры, мы ищем их значения для экзистенции: во-первых, идеального требования объективности в форме этического долженствования,

во-вторых, реального требования действительности существования в форме государства и общества;

в-третьих, требования, настаивающего на принятии нами переданного в традиции содержания и тем самым образующего, в форме знаемости (Wissbarkeit): объективность человека распространяется, становясь историей, в которой целокупность человеческого существования между началом и концом, насколько она доступна, изучается, насколько недоступна - вымышляется: и она же уплотняется как становление-образом (Bildwerdung): личное величие наглядно являет нам в человеческом образе, чем являются государство, религия и культура в их никак иначе не доступной для нас основе. В обоих этих случаях знаемое содержание, относящееся к бытию человека, становится возможностью для знающей его экзистенции.