Стоило ли стравливать Эстель и Оливию между собой? – думала Джулс, пока гид рассказывал историю острова и демонстрировал великолепный вид на гавань. Но если бы я не заставила их драться за Ника и Джека, они бы ни за что не решились на серьезные шаги. Правда, как же теперь разобраться, кто с кем должен быть? Кажется, Эстель одинаково нравятся и Ник, и Джек. Во всяком случае, флиртовала она вчера с Ником, но как только Оливия попыталась предъявить какие-то права на Джека, сразу же встала в позу. Да и Оливия хороша: если тебе так нравится Ник, зачем же строить глазки Джеку? Вот и сейчас разбились на две пары и бросают друг на друга косые взгляды. Да, кажется, наделала я дел!

– О чем задумалась? – поинтересовался Стенли.

– Да об этих двух парочках.

– А что о них думать? – удивился он.

– Присмотрись внимательно, может быть, ты заметишь что-то, что я пропустила?

Стенли демонстративно прищурился, но потом покачал головой.

– Ладно. – Джулс махнула рукой. – Можешь считать это обычной женской причудой.

– Договорились, – усмехнулся Стенли. – Кстати, что ты думаешь о том, чтобы тоже позировать мне?

– Ты решил собрать в своих работах целый цветник?

– Да, – честно ответил он. – Вы все такие разные и такие красивые, что я просто не могу отдать кому-то одному предпочтение. Я бы с удовольствием писал твои портреты среди греческих развалин.

– Руин, – поправила его Джулс.

– Руин или развалины – суть дела не меняется. У меня с собой фотоаппарат…

– Не видела ни одной твоей картины и потому не могу сказать, насколько ты талантлив, но один дар у тебя есть.

– Какой же?

– Дар убеждения.

Стенли дружески обнял Джулс и взлохматил ей волосы на голове.

– Ты просто чудо! – сообщил он.

– Если бы я знала, что ты не заводишь романов со своими моделями, я бы решила, что ты положил на меня глаз.

– Прости, Джулс, но это вряд ли возможно. У меня уже есть муза. – Стенли виновато развел руками. – К сожалению, свою музу я не рисую никогда. А работы мои ты можешь посмотреть очень просто: вечером я тебе покажу альбом с фотографиями с моей последней выставки в Париже.

– Жаль, что я пишу о политике и экономике, а не об искусстве, а то я бы все о тебе давно знала, – вздохнула Джулс. – Кстати, а где ты собираешься фотографировать Эстель?

– Конечно же в Неаполе, в замке Кастель дель Ово! – Стенли сказал это так, словно никакого другого ответа и быть не могло.

– А когда мы увидим наши портреты?

– В следующем сезоне у меня намечается выставка в Тейт Модерн, думаю, я успею закончить ваши портреты.

– Боюсь только, что мы будем там сами на себя непохожи, – улыбнулась Джулс.

– Почему это?

– В Тейт Модерн выставляется нетрадиционное искусство.

– Не волнуйся, – поспешил успокоить ее Стенли, – назвать мою живопись традиционной, конечно, нельзя, но на ней все вполне узнаваемо. Другое дело, что меня больше привлекает возможность передать через игру красок внутренний мир человека. И этим меня привлекаете вы: такие разные!

Джулс усмехнулась. Они уж точно все разные.

– И все же я опрометчиво дала свое согласие, – с притворным вздохом сказала она. – Нужно было сначала посмотреть твой альбом.

– Ты можешь отказаться в любой момент. – Стенли был явно расстроен, но мужественно выдержал удар.

– Я же пошутила! А Эстель, кстати, может и потребовать показать твои работы, прежде чем дать согласие. Она ведь все привыкла просчитывать на несколько ходов вперед.

– Ты говоришь так, будто это плохо.

– А что хорошего? Нарисовала себе портрет идеального мужчины и теперь пытается такого найти!

– А у тебя есть портрет идеального мужчины.

– У меня есть даже его фотография, – вздохнув, сказала Джулс. – Впрочем, он вовсе не идеальный, просто он… мой. Да, он мой, так будет правильнее всего.

– Тогда почему же ты одна? У него проблемы на работе?

– Нет, у него проблемы с головой! Я в круиз-то собралась только потому, что мы с ним поссорились и, похоже, расстались навсегда.

– Если хочешь, можешь мне рассказать. Я ведь знаю тебя совсем недавно и мог бы по-новому взглянуть на эту историю.

– Тут и рассказывать-то нечего. Совершенно обычная история о том, как не совпадают стремления женщины и мужчины. Мы встречаемся уже пять лет, мне порядком надоело делать прозрачные намеки, и я его прямо спросила, когда он собирается на мне жениться.

Стенли усмехнулся.

– Ты отважная женщина!

– Я глупая женщина. Конечно, он сказал «нет» и чуть ли не принялся креститься, чтобы отогнать злого духа. Я завелась и сказала, что мы можем быть вместе, только если нас обвенчают в церкви. Фрэнк развернулся и ушел. – Джулс замолчала, погруженная в свои воспоминания.