Несколько минут они выслушивали крики беснующихся бандитов. Те отыгрывались по полной программе, матерились так, что Андрею неудобно стало перед девушкой. Он приказал ей съежиться в канаве, забросал листвой, а сам пристроился рядом, обернувшись в кочку. Он действительно проснулся двадцать минут назад от криков и суматошной стрельбы. До этого тоже стреляли, но редко и явно из охотничьего ружья. А потом разразилась вакханалия с применением автоматов Калашникова. Кто-то угодил в переплет. Неотложных дел в этот час не было, и Андрей решил полюбопытствовать. Белянчу он форсировал без помех, а вот на Выхве пришлось проявлять осторожность: на берегу валялись рюкзаки, женское тело в купальнике и несколько мужских. Копошились личности с автоматическим оружием, явно не сотрудники правоохранительных органов. Одно из тел подавало признаки жизни — над ним зависли автоматчики, чесали затылки и не могли придумать, что с этим делать. Кто-то ругался в телефон, активно применяя непечатную лексику. Он переправился за излучиной, чтобы не мозолить глаза, и начал углубляться в лес…

— Пошли, — шепнул он, выудил из канавы Дарью и вновь прочел инструктаж. Девушка считала себя понятливой — кивала еще до того, как он начинал объяснять суть вещей.

Они пробирались на восток в направлении, противоположном Выжинску. Если автоматчики продолжат поиски, то в этой стороне они не будут отличаться интенсивностью. Он замирал, сливаясь с деревьями, косился на девушку, а та делала то же самое. Вновь тащились по пересеченной местности, соблюдая «технику безопасности».

— Спасибо тебе, — глухо вымолвила Даша. — Ты же ничего не обретаешь своим поступком?

— Абсолютно, — проворчал он. — Помолчи, если не сложно. Ты не забываешь двигаться по моим следам?

— Нет, — отозвалась девушка.

Они спустились в ложбину, по дну которой протекал ручеек. Посторонних особей, обладающих зачатками разума, в квадрате не было. Он перепрыгнул через ручеек, подал ей руку.

— Подожди, — сказала девушка. — Ну, позволь, я хоть лицо помою.

Андрей со скепсисом обозрел забрызганную кровью мордашку.

— Зачем? — проворчал он. — Настоящую красоту косметикой не испортишь.

Шутка не удалась. Вероятно, кровь принадлежала одной из погибших девушек.

— Ну, пожалуйста, — попросила она.

— Три минуты, — смущенно бросил Островский, отошел и стал следить за обстановкой.

Девушка, пристроившись на колени, зачерпывала ладошками кристально чистую воду, торопливо омывалась. За три минуты она успела даже голову вымыть. Мужчина задумчиво ее разглядывал. Под маской неопрятной замарашки он рассчитывал увидеть что-то другое. А вышло милое личико, большие грустные глаза, приятная линия рта. Она мотала головой взад-вперед, чтобы хоть как-то растрепать и подсушить волосы, расчесывалась растопыренной пятерней.

— Уложилась, — хмыкнул он, посмотрев на часы, и пара направилась дальше.

Чаща уплотнялась, стволы деревьев поросли лишайниками, под ногами громоздились сучья и коряги. Возник просвет. Они окопались в рытвине и задумчиво созерцали поляну, на которой разместилась замшелая заимка. Данной обителью лесники не пользовались, она стояла тут «для красоты», ветшая и обрастая тленом. Бревенчатый сруб с обвалившимся крыльцом, двор в бурьяне. С краю — пара сараюшек с выбитыми окнами и дверями. В лучшие годы заимку опоясывал плетень, но сейчас он повалился и практически сгнил.

— Что это? — прошептала девушка.

— Кудрявцева заимка, — просветил Андрей. — Постройкам больше ста лет, они еще колчаковцев помнят. Зимовье построил местный житель по фамилии Кудрявцев, тогда еще тут не было никакого заповедника. Позади Выхва — она петляет без всякой логики, удобное место для рыбалки, в лесу тогда зверья водилось больше, чем грибов…

— Откуда ты знаешь? — поразилась девушка.

— Как? — удивился Андрей. — Я не сказал тебе, что я один из местных «леших»?

— Бороды нет, — усмехнулась Даша. — И молод ты для него.

— Не проблема. Приходи через двести лет — будет и борода, и прочие атрибуты… — Он высунулся, поводил носом. — Сиди здесь, я скоро вернусь! — И не успела она высказать протест, как мужчина пополз через бурьян к останкам ограды. Он вернулся через несколько минут и вынес вердикт: — Твои приятели здесь уже были. Ползи за мной, нам нужно передохнуть.

Оккупировать дом было несколько неразумно, он пополз к сараю с накренившейся крышей. Крыльца здесь не было, дощатые стены покрылись плесенью. В одном из окон еще сохранилось стекло — вернее, два стекла, наложенных друг на друга, из второго торчали лишь огрызки. Останки двери были распахнуты.

— Думаешь, это разумно? — Девушка съежилась, когда Андрей изобразил приглашающий жест.

— Разумеется, — кивнул он. — Во-первых, господа бандосы здесь уже были. Во-вторых, если снова придут, первым делом потопают в дом. Их не так уж много, чтобы все тут блокировать. Вползай и ничего не бойся.

В сарае пахло плесенью. Стены смотрелись как обугленные. Половицы расползлись, в стыках колосились лопухи и прочие растения. В углу валялись проржавевшие вилы, лопата, которую что-то согнуло самым нещадным образом. Обрывки мешковины, заплесневелый мусор, какие-то подозрительные выбеленные кости. Даша сгребла мешковину и рухнула на нее без сил. Андрей изучил живописные виды в окнах и пристроился рядом, положив на колени автомат. На него смотрели невероятно большие глаза.