Затем мы обеспечивали с воздуха высадку десанта морской пехоты на Иводзиму, после чего ушли на север, где в течении четырех или пяти дней летали на Японию. Перед нами стояла задача блокирования аэродромов. В одном из полетов в разрывах облачности я обнаружил самолеты противника. Я выбрал момент и сбил один из них. Второй самолет мы преследовали всем звеном до тех пор, пока он не врезался в гору.

В полетах на блокирование аэродромов наши самолеты не несли подвесного вооружения, мы полагались только на мощь бортового стрелкового оружия. Каждому звену для удара отводился отдельный сектор аэродрома. Позже мы стали летать на поражение наземных целей неуправляемыми ракетами и бомбами, которые подвешивались под плоскости крыльев. К этому времени на истребители стали монтировать вместо пулеметов калибра 12,7 мм автоматические 20-мм пушки. Пушки обладали большим разрушительным действием, однако пулеметы были надежнее. Пушки часто отказывали, нередко из четырех работала всего одна. На больших высотах механизмы пушек замерзали.

Самолеты «Тэск Форс 58» вновь появились на Японией 18 марта 1945 г. К этому времени количество «Корсаров» на авианосцах увеличилось. На борту авианосцев «Эссекс» и «Уосп» вместо эскадрилий корпуса морской пехоты стали базироваться «Корсары» эскадрилий VBF из 83-й и 86-й авиагрупп. В состав оперативного соединения вошли авианосцы «Франклин», «Интрепид» (пять эскадрилий «Корсаров» на двух кораблях) и «Хэнкок» (одна эскадрилья «Корсаров»). В составе 58-го оперативного соединения общее количество оснащенных истребителями F4U эскадрилий достигло 13. Однако 19 марта авианосцы «Франклин» и «Уосп» получили повреждения в результата налета японцев. Корабли вышли из состава «Тэск Форс 58», количество эскадрилий «Корсаров» уменьшилось до девяти. Соединение принимало участие в операции «Айсберг» — вторжении на Окинаву. С момента начала операции резко возросло количество атак камикадзе. 11 мая смертники вывели из строя авианосец «Банкер Хилл» — еще три эскадрильи «Корсаров» вышло из боя. В то время на «Банкер Хилле» служил Роджер Хедрайк.

Годом раньше, 7 марта 1944 г., Хедрайк со своей эскадрильей VF-17 прибыл на Соломоны. Налетав в боевой обстановки более 250 часов, летчики VF-17 сбили девять самолетов противника. Очередной «тур» на войну Хедрайк совершил на борту авианосца «Банкер Хилл» в должности командира эскадрильи VF-84. Его первой победой в составе VF-84 стал сбитый над заводом фирмы Накаямо в Мусасини, Япония, истребитель «Тони». 25 февраля Хедрайк одержал свои последние за войну победы — сбил два «Франка» и «Зеро» над аэродромом Катори. Официальный победный счет аса составил 12 подтвержденных сбитых и четыре поврежденных самолета противника. Хедрайк рассказал следующую историю:

«Корсары» на палубе авианосца «Викториес», снимок сделан на переходе из вод Метрополии в Индийский океан. На корабле базировались вооруженные «Корсарами» 1834- я и 1836-я эскадрильи Fleet Air Arm. На створках ниш основных опор шасси истребителей из 1834-й эскадрильи наносились цифры «7», на створки ниш шасси самолетов 1836- й эскадрильи наносили буквенно-цифровой коды от «8А» до «8Т».

В полете — «Корсары» 1834-й и 1836-й эскадрилий Fleet Air Arm. Обычно истребители сопровождали ударные самолеты «Эвенджер» и «Фалмэр»; одна эскадрилья «Корсаров» находилась в непосредственной близости от самолетов ударной группы, вторая — выше. Данный снимок сделан в мае 1944 г. над Цейлоном.

На вооружении 84-й авиагруппы находились истребители F4U-1D. Вместе с самолетами эскадрилий VMF-451 и VMF-221 у нас насчитывалось 72 «Корсара». В составе эскадрилий корпуса морской пехоты числилось по 18 истребителей, в нашей VF-84 — 36 «Корсаров». Нашей главной задачей являлось пресечение атак камикадзе. Основное ядро оперативной группы окружало кольцо эсминцев-радарных пикетов, эсминцы находились на удалении 100 миль от авианосцев. Флот понес потери, несмотря на все наши усилия. Одной из причин стала не всегда эффективная работа радарных пикетов.

В одном из первых полетов на блокирование японских аэродромов мой «Корсар» получил повреждения от огня зенитной артиллерии. Я мог пилотировать самолет только двумя руками — усилия на ручке управления стали очень большими. Позже выяснилось, что оказалась зажата тросовая проводка системы управления. В том воздушном бою я сбил два «Фрэнка» и «Зеро». Один из самолетов взорвался так близко от меня, что мой «Корсар» буквально пронесся через огненный шар. Моей последней добычей стал «Зеро» — я расстрелял его с небольшой дистанции. Затем подошел к нему на дистанцию всего 20 футов. Я не мог понять почему самолет противника не горит. У нас уже оставалось мало топлива, а мой истребитель к тому же плохо управлялся. Я смог дотянуть на своем истребители до авианосца, после посадки в машине насчитали девять пробоин.

Единственным способом пресечь атаки камикадзе оставалось постоянное патрулирование истребителями воздушного пространства над оперативным соединением. Ночами я испытывал состояние, близкое к клаустрофобии. У нас на корабле базировались истребители F6F-3N из эскадрильи VF(N)-76 — единственные самолеты, способные отражать ночные атаки японской авиации. Мы, дневные летчики, обычно проводили вечера на ангарной палубе за игрой в карты или чтением. Когда пятидюймовая артиллерия корабля открывала огонь, мы знали — ОНИ приближаются. Помещение для отдыха быстро начинало заполняться клубами дыма, поскольку каждый хватался за сигареты. Затем в дело вступали 40-мм пушки — враг подходил совсем близко. Стрекот 20-мм автоматов и крупнокалиберных пулеметов означал атаку нашего авианосца, следовало подумать о возможном покидании корабля. Атаки камикадзе отличались высокой эффективностью, насколько мне известно смертники поразили 38 кораблей, причем некоторые авианосцы получали повреждения от камикадзе дважды.

11 мая я привел на борт авианосца «Банкер Хилл» свою группу после налета на японский аэродром на Окинаве. На борту авианосца находился командующий соединением адмирал Митчер, я докладывал ему лично после каждого боевого вылета. Над Окинавой мы летали на строго определенных высотах и по заранее оговоренным маршрутам, чтобы избежать обстрела со стороны собственных войск. Однако, такая тактика мало чего давала — морская пехота каждый раз открывала огонь по «Корсарам». Так было и в тот раз: как только мы вышли на цель, наши же зенитчики открыли огонь — строй самолетов был нарушен. Мне пришлось отказаться от атаки и описывать круги, восстанавливая боевой порядок.