– Они полицейские, – гнула свое Хелен. – Мамуля сказала мне, что они полицейские. Почему они ходят за тобой, дядя Ферд?

Один из охранников ухмыльнулся, другой равнодушно ждал, когда можно будет двигаться дальше.

Ферд Зогбаум прокашлялся и снова погладил девочку по волосам.

– Они охраняют меня, детка. Не волнуйся. Твоего дядю Ферда пригласили сюда с Земли для очень важной работы, и эти люди следят, чтобы никто не причинил мне зла.

– А ты не врешь? – шепнула Хелен ему в ухо.

– Что? – недоуменно спросил молодой человек.

– Я тебя люблю, дядя Ферд, – объявила Хелен во всеуслышание. – Не забудь сказать мне «до свиданья», когда будешь уезжать отсюда. А иначе я побегу в посольство Объединенных Планет и расскажу всем, что тебя похитили, честное слово!

Равнодушный охранник нахмурился.

– Не волнуйся, – повторил Ферд. – Когда соберусь уезжать, я в первую очередь попрощаюсь с тобой.

Ее розовые, полные, как у херувимчика, губки коснулись его щеки; потом Хелен отпустила Зогбаума и поскакала дальше вниз по лестнице. Он несколько секунд глядел ей вслед; на лице его застыло странное выражение. Затем недоверчиво покачал головой и в сопровождении почетного эскорта направился в свой номер.

Хелен подбежала к конторке портье.

– Где дядя Дорн? – требовательно спросила она.

Портье перегнулся через стойку.

– Кто, сеньорита?

– Дядя Дорн!

Подпиравший неподалеку стену мужчина прервал свое интересное занятие, обогнул кадку с папоротником, приблизился к портье и что-то ему прошептал.

– А, сеньор доктор! Он в своем номере, маленькая сеньорита.

Хелен наклонила головку и задумчиво посмотрела на портье. Наконец она проговорила своим тоненьким детским голоском:

– Сеньор, сеньорита… Язык сломаешь. Просто жуть одна.

Портье болезненно скривился.

– Жуть?!

Хелен глядела на него не мигая, как может глядеть лишь ребенок.

Портье откашлялся.

– Послушай, девчушка, когда наши предки давным-давно прилетели сюда, они уже все говорили на земном бейсике. Однако, чтобы не терять связи с родиной, мы сохранили в своем языке несколько древних слов. Поняла?

– Нет, – спокойно заявила Хелен. – А где дядя Дорн?

В голосе портье зазвенел металл.

– Он в номере «А», маленькая сеньорита, и просил, чтобы его не беспокоили.

Девочка фыркнула.

– Он мой дядя, – сообщила она портье и направилась к лестнице. Портье пожал плечами и посмотрел на служащего Policia secreta, который пожал плечами в ответ, решив, видимо, что все это не заслуживает внимания.

Найдя номер «А», Хелен постучала. Дверь открылась, и на пороге возник один из тех фалангийских ученых, которые встречали заезжую знаменитость в космопорте. Хелен проскользнула у него под рукой прежде, чем он заметил девочку.

Дорн Хорстен расположился в викторианском кресле и, по всей видимости, занят был серьезным разговором с двумя другими местными биохимиками.

– А, моя маленькая принцесса! Вы тоже остановились в этом отеле? Как поживают твои почтенные родители?

Хелен искоса взглянула на него. Сочтя, очевидно, что оба вопроса ответа не заслуживают, она сказала:

– Дядя Дорн, расскажи мне сказку.

– Сказку? – Хорстен с извиняющимся видом поглядел на коллег, потом бросил взгляд в окно. – Моя маленькая принцесса, сейчас ведь только полдень.

– Мама с папой пошли гулять, а мне наказали ложиться спать, и поэтому я хочу сказку.

– Но, Хелен, ты же видишь, что я занят.

Девочка насупилась.

Хорстен прокашлялся и встал.

– Ну-ну, – начал было он.

– Мне тут не нравится, – из глаз девочки потекли слезы, – Я хочу домой!

– Ну-ну, Хелен. Твои мама с папой…

– Хочу сказку!

Дорн Хорстен обратился к фалангийцам:

– Сеньоры, простите меня, пожалуйста. Честно говоря, я и сам немного устал. Быть может, мы отложим нашу дискуссию о низших растениях до завтра?

Едва он заговорил, как вся троица оказалась на ногах. Через мгновенье Хорстен остался наедине с Хелен. Он свирепо поглядел на нее:

– Во имя…

Хелен прижала пальчик к губам.

– …Какую же тебе рассказать сказку, маленькая принцесса?

Фыркнув, она внимательно оглядела комнату. Вот он, «клоп». Почти на том же месте, что и в номере Лоранов. Хелен показала доктору на устройство.

Хорстен снял пенсне, протер стекла.

– Тебе нравится сказка про Алле-оп? – спросил он тоном, каким обычно разговаривают с детьми.