Именно в это время шла генеральная подготовка к наступлению на Казань. 29 августа штабу стало известно, что офицерский отряд из георгиевских кавалеров под командованием полковника Каппеля прорвался в наш тыл, захватил станцию Тюрлему, взорвал там до десятка вагонов со снарядами и с утра повел наступление на Свияжск.

Положение осложнилось. Каппель явно рассчитывал разгромить штаб армии в Свияжске. А здесь лишь небольшой отряд охраны и авиаторы со своими наземными службами. Выручить мог только 4-й Латышский полк, находившийся в районе станции Шихрана. Связи с ним нет, прервана каппелевцами. Акашев поднял по тревоге всех, включая летчиков и мотористов. В Латышский полк он посылает летчика Р. Левитова:

— Там у станции могут быть белые, своих тоже поискать придется, погода, сами видите, так что…

— Все понял, товарищ командующий.

… Самолет Левитова пролетел над станцией — никого. С малой высоты обзор невелик, летчик начинает рыскать над полем… Вдали показались солдаты, только чьи?.. Надо рисковать. Подлетел поближе и, выбрав ровное место, пошел на посадку… Сел, из самолета не выходит, левая рука сжимает сектор газа… Не стреляют… Кто-то бежит… в кожаной куртке… Свои!..

А каппелевцы уже атакуют Свияжск. Акашев вместе со всеми в цепи. Отражают атаку. Рядом Павлов, Ингаунис… Идет отчаянный бой. Хорошо, что есть пулеметы…

В это время облака, подогретые солнцем, немного приподнялись. К Акашеву подполз Павлов, показывает на небо.

— Забирайте своих и прижмите их как можете! — приказывает Акашев. — Только осторожно, отползайте по овражку, головы берегите.

Уже через полчаса летчики обрушились на атакующих.

В самый трудный момент моряки Волжской флотилии высадили небольшой десант, поддержали артогнем.

Первый натиск отбит. Подоспели к Свияжску наши броневики, подкрепление из Москвы, а с тыла ударил стрелковый латышский полк.

Сорвав наступление белых, 5-я армия перехватила инициативу. Военлет Хендриков отыскал части 2-й армии, установил с ними связь.

Авиация все время в воздухе, даже в непогоду идут в бой смельчаки: все тот же Сатунин, с ним за летнаба Конкин, Левитов, Павлов…

Днем 10 сентября красные войска освободили Казань.

Авиаторы непрерывно штурмуют отходящего в беспорядке врага, заставляя его бросать технику, обозы. С последних боевых вылетов уже садились в Казани. Там на аэродроме белые оставили пятнадцать самолетов — ценнейшие трофеи!

Так провел свою часть операции в боях за Казань командующий воздушными силами 5-й армии Константин Акашев.

Приказ Реввоенсовета Республики от 13 сентября 1918 года: «Солдаты Красной Воздушной Флотилии 5-й Армии!

Вся Советская Республика была свидетельницей вашего несравненного героизма в исторических боях под Казанью. Вы сразу же пригвоздили к земле предательских летчиков неприятеля. Вы изо дня в день терроризировали белогвардейскую Казань. Вы создали незаменимую разведку. Вы обеспечили связь 5-й армии с Арским отрядом 2-й. Вы бесстрашно преследовали врага, внося смятение и ужас в его ряды.

Честь вам и слава, красные витязи Воздушного Флота!»

После такого признания чье сердце не дрогнет. Дрогнул, дрогнул сдержанный Акашев. Как вспоминал Конкин, в первый раз застал он тогда командующего напевавшим «песню не песню, музыку, что ли». Музыку Акашев очень любил, вот только время такое — не до веселья. Одна радость — скоро семью увидит. Отзывают в Москву.

… В особняке на Собачьей площадке счастливый переполох — приехал хозяин дома с целой группой авиаторов — всех «бездомных» забрал к себе, так гурьбой и ввалились.

Варвара Михайловна в хлопотах — надо всех накормить. Хорошо, Константин Васильевич свой паек прихватил, да еще картошки. И спутники мужа, несмотря на его запреты, кое-чем поделились из своих «сидоров».

Ожидается необычный пир. Старшая, Галя — мамина помощница, Леночка нянчит Ию, старательно баюкает ее, чтобы скорее к отцу на колени. А гости, умывшись с дороги, уже сидят вместе с хозяином в кабинете, что-то там обсуждают.

А говорят они о горючем, его катастрофически не хватает. Трудами химиков во главе с профессором Шпитольским организованы два завода по выработке бензина из керосина, но его запасы ограничены.

Акашева дома ждало письмо с моторного завода, где по заказу Главвоздухофлота уже создан первый советский авиационный двигатель мощностью двести лошадиных сил. Конструктор, его давний знакомый, приватно просит помощи. Жалуется — всего недостаток. Где что брать?.. Их беседу прервало приглашение к столу. Хорошо, главное в дружеском кругу, подкрепились, потом гости поблагодарили хозяйку и вместе с Акашевым поспешили в «Яр».

— Теперь поедем цыганок купать в шампанском, — смеялись летчики.