— Мориц, ты ведь инженер-кораблестроитель? — обратился он к аспиранту. — Не можешь мне помочь? А то у меня задачка не получается…

Аспирант подошёл к мальчику и поглядел на его планшет. На экране был схематический чертёж корвета с обозначенными повреждениями.

— Это по какому же предмету?

— Боевое пилотирование. Вот список повреждений и задача совершить манёвр, который выводит в эту точку, — картинка на экране сменилась, появились астероиды и линии траектории. — Тут есть замечательный манёвр, который делает ровно то, что надо. Но нужна двадцатисекундная коррекция на 20 м/с^2. Воды-то в баках по условию хватит, и вроде при таких повреждениях набор должен выдержать. Но это же не бой, а учебная задачка. Мне надо доказать преподавателю, что набор выдержит.

— А если не доказывать, а воспользоваться вот этой траекторией? — Мориц ткнул пальцем в линию на планшете, которая изгибалась более плавно.

— Тогда это максимум девять баллов. За перестраховочные решения у нас двенадцать не ставят.

Мориц задумался. Потом отобрал у Джека планшет и стал выписывать формулы для эпюры напряжений в повреждённом стрингере. У планшета была достаточная вычислительная мощность, и брать интегралы в символическом виде он явно умел, но чтобы такое требовалось от первокурсника... Даже от восемнадцатилетнего первокурсника в Венском Технологическом, не то что от двенадцатилетнего первокурсника ВКА.

— Мориц, чему ты учишь ребёнка? — раздался над его плечом ехидный голос Мары через пять минут, когда он уже был близок к решению. — В бою у него не будет времени рисовать все эти эпюры, тем более, что положения дырок от снарядов в балке никто не вымерял микрометром. Нужно взять таблицу. Считать эпюры нас учат только на четвёртом курсе, и то не для свежих повреждений, а для результатов текущего ремонта. Когда у тебя есть время послать сварщиков и возможность сделать томограмму результатов их работы, тогда можно и посчитать, сколько будет держать балка после ремонта. А здесь у него другая задача. Её надо решать на скорость.

Мара уселась рядом с Джеком и стала помогать ему разобраться в задачках.

Тем временем Линда рассказывала миссис Флинт, Шварцвассеру и присоединившемуся к ним Анджею историю своего проекта:

— Понимаете, пока этот вирус не собран, нет никакой возможности доказать, существует опасность выхода из-под контроля или нет. Шеф как-то сравнил эту проблему с чайником Рассела. Есть там чайник или нет, науке неизвестно...

— Вот уж в чем нет смысла сомневаться, так это в существовании чайника Рассела, — оторвалась от задачек Мара. — Я его лично в руках держала.

Она встала и подошла к компании, не выпуская из рук планшет Джека.

— Глядите, — на экране планшета появилась фотография человека в среднем скафандре, висящего в невесомости на фоне звёздного неба с фарфоровым заварочным чайником в руках. — Это, правда, не я, а Ким. Чайник запустили к двухсотлетию со дня рождения Рассела. Говорят, это сделал лично Игорь Венёв, который в том же году совершил первый межзвёздный полёт. А у нас на третьем курсе этот чайник служит постоянным учебным пособием по курсу «перехват пассивных объектов в космосе». В смысле — догнать, поймать, погладить и отпустить, пусть дальше летает.

Ещё три месяца назад Алекс Оттерван даже предполагать не мог, что увлечётся игрой в «Галактические Империи». Но после достопамятных посиделок в приюте Хохшваб ему стало интересно время от времени перекинуться парой фраз с этими ребятами из ВКА. Внутриигровой чат в «Империях» давал такую возможность, при этом не вынуждая Алекса думать, что он специально идёт на контакт с «оккупантами». Поэтому небольшое королевство Тролльхейм, возглавляемое жутко деспотичным Альпийским Троллем, вот уже два месяца тихо процветало в уголке Галактики, не особо влезая в большую политику, но и не давая себя в обиду.