За столом Петр даже не взглянул на молодую жену. Только когда произносили тосты в их честь, волей неволей ему приходилось обращать внимание на Ирину. Теперь она в полной мере ощутила, каково это, когда тебя полностью игнорируют. Вера сидела рядом с ней и старалась дружески поддерживать.

Бал в честь молодых продлился недолго. Внезапно с запада подул резкий ветер, в одночасье набежали тучи, небо заволокло, и дождь обрушался на землю, да такой крупный и сильный, что гости поспешили разъехаться по домам. Мало ли сколько он продлиться, с дорогами шутки плохи, размоет, потом домой не доберешься. Кто-то принял радушное предложение хозяев остаться, но таких нашлось не много. Гостям, что прибыли из столицы, дождь, конечно, был не почем, они давно и уютно разместились в гостевых комнатах.

Вот и настал час, когда Ирину проводили в новую спальню. Как только свечерело, её мысли неуловимо блуждали вокруг предстоящей ночи, ни о чем другом она думать не могла. Кружилась ли она в вальсе с мужем или другим кавалером, пила ли шампанское, принимала ли поздравление, все одно — впереди её ждала спальня и муж. Она украдкой поглядывала на высокую статную фигуру Петра, и снова её рука невольно тянулась к бокалу с шампанским. Впервые в жизни ей захотелось напиться, расслабиться, но она не могла себе подобного позволить. Ей необходим был трезвый ум и… твердая рука. Но между тем она распорядилась, что бы в её спальне поставили шампанского в ведерке со льдом.

Лакей густо покраснел и прошамкал, что молодой хозяин о подобном распорядились ещё накануне. И тут он всё предусмотрел, подлец этакий! Но ничего, сегодня его будет ждать сюрприз.

Горничные сняли с Ирины свадебный наряд. Услужливая молоденькая девочка хотела расчесать волосы, но Ирина отослала всех. Ей требовалось побыть одной. Она огляделась по сторонам. Спальня оказалась огромной с не менее огромной кроватью с бардовым шелковым балдахином. Ещё ранее Ирина успела отметить, что поместье построено с размахом. Комнаты светлые, с большими окнами, нагромождение мебели нет, но которая и была, то поражала в размерах. Отец как-то упоминал, что поместье строил дед Петра, Давыд Георгиевич Ракотин, а он был из сибиряков, и обладал мощной фигурой, вот и предпочитал иметь всё себе под стать. Сказывали, что он одной рукой мог загнуть в узел железный прут, любил, мол, подобными забавами детишек потешить.

Приведя волосы в порядок, Ирина отыскала глазами свою сумочку. Она настоятельно просила, чтобы в спальне находились её вещи. Ирина улыбнулась. Горничные сбивались с ног, пытались ей понравится. А как же, с нынешнего дня, считай, хозяйка.

Ирина взяла сумочку, но та выпала из ослабевших рук. Девушка коротко вздохнула. У неё не было выбора. Она осторожно достала из сумочки нож.

И принялась ждать.

Легла на постель, положила нож рядом. Ни скрывать, ни прятать его она не собиралась. Пусть Ракотин сразу поймет, что в этой комнате он не желанный визитер. Сердце девушки отчаянно билось, а кожа покрылась холодным потом.

Прошла минута….

Ещё одна….

На стене, перед будуаром висели венские часы, на которые Ирина и смотрела, не отрываясь. Она пыталась поймать малейший шум, что мог раздастся в коридоре или в соседней комнате. Но все звуки заглушал дождь, прекращаться он не собирался, и за окном слышалось тоскующее завывание ветра.

Думать о будущем Ирина не могла. Для неё сейчас главным было одно — пережить ночь.

Негромко скрипнула дверь, не входная, смежная. Из-за сумбурного состояния, близкого к отчаянию, Ирина её не заметила, а теперь внимательно наблюдала, как Петр Ракотин, её муж — будь он не ладен! — в темно-коричневом халате входит в комнату. Даже на таком расстоянии Ирина видела, как в глубоком вырезе халата бронзовым отливом сверкнула его широкая грудь. Тихий стон сорвался с губ Ирины.

Увидев жену в постели, Петр улыбнулся.

— Бокал шампанского? — хриплым голосом предложил он.

Ирина медленно покачала головой, и он тайно возликовал. Как же он был рад видеть эту строптивую девушку в его доме, в его кровати! От одного вида её хрупкого тела на атласных простынях, кровь начинала бурлить в его жилах, а чресла опалило жаром. Он жаждал обладать божественным телом своей прекрасной русалки!

Петр, не смотря на жгучее желание, приказал себе успокоиться. С юной женой торопиться не следует, он собирался подарить ей всю нежность, теплоту и внимание, на которые был способен. От шампанского он тоже решил отказаться, и поэтому неторопливо начал приближаться в кровати.

У Ирины нервно поднималась грудь, к щекам прильнула кровь. Она крепче сжала нож. Петр, улыбаясь, приблизился к кровати. Он уже хотел осторожно прилечь рядом с супругой, когда увидел в отблесках свечей канделябров мерцание холодного металла. Ирина положила руку с зажатым ножом перед грудью, чтобы у Петра развеялись последние сомнения.

Всё произошло очень стремительно.

Девушка так и не поняла, как Петру удалось преодолеть последние шаги до кровати. Мгновение — и жесткие пальцы впились в нежную плоть руки, а над телом Ирины нависла мощная фигура мужчины.

— Решила встретить мужа на брачном ложе с ножом? — прошипел Петр в испуганное лицо Ирины, распластывая ту по кровати. Он завел обе руки девушки над головой и в сердцах воскликнул: — Дура! Больших идиоток я на своем пути не встречал! Что ты о себе возомнила, маленькая дрянь? Набросилась бы на меня с ножом, попробуй я предъявить права на твоё тело?! И куда ты собиралась вонзить острие? Прямо в сердце, да? Неужели ты думаешь, что при желании я не смог бы отбить нож?

Ирина лежала под ним и боялась пошевельнуться. Когда она задумывала прикрыться ножом, то не совсем понимала, чего может добиться подобной выходкой. Теперь она столкнулась с неприкрытой яростью большого мужчины. Он с легкостью удерживал её руки, на которых завтра, наверняка, появятся синяки. Ирина не чувствовала боли, она знала, боль придет потом. Её глаза расширились от ужаса, и она смотрела на Петра, не мигая.