Лишь в мае 1896 г. арктическая зима отступила. Двое людей смогли продолжать плавание в каяках по полярному морю. Однажды ночью, когда они отдыхали на льдине, оба каяка со всем грузом отошли от льда и их стало быстро уносить в океан. Нансен бросился в ледяную воду и поплыл изо всех сил — надо было во что бы то ни стало вернуть единственный источник жизни. Подгоняемые ветром лодки плыли быстро, и когда пловец наконец настиг каяки, он совершенно окоченел и покрылся коркой льда. Нансен едва мог вскарабкаться в лодку… В другой раз на каяк Нансена в море напал морж и едва удалось довести поврежденную лодку до берега какого-то острова для ремонта. Здесь оказались следы собачьих лап, и вскоре Нансен услышал человеческие голоса — впервые за столько месяцев. Нансен встретился с английской экспедицией Джексона. Вблизи стоял корабль, на котором Нансен с товарищем в августе 1896 г. и прибыл в Норвегию.

Несколько дней спустя прибыл в Норвегию и «Фрам». Все люди были здоровы. Судно, перед тем как вырваться изо льдов между Шпицбергеном и Гренландией, достигло почти той же северной широты, что и двое лыжников.

Спустя несколько лет Нансен передал «Фрам» Амундсену, который отправился на прославленном корабле на завоевание Южного полюса в Антарктику.

Весь мир чествовал Нансена. Он стал профессором зоологии (позднее и океанографии) в Норвежском университете. Премии, почетные звания, членство в многочисленных обществах и академиях дождем сыпались на знаменитого путешественника из различных стран Старого и Нового Света. Толпы людей устремлялись на его доклады и отзывались с похвалой о его книгах. Но Нансена не радовала такая жизнь. Контраст между подлинным уединением в грандиозной Арктике и шумной суматохой городской толпы вокруг знаменитости был слишком велик, и Нансен чувствовал себя несчастливым и одиноким. «Я пристально и безнадежно смотрю в пустоту», — писал он в своем дневнике. И чествуемый герой Арктики чувствовал себя потерянным. Его лицо стало более суровым и строгим.

Подлинный ученый, Нансен продолжал работать. Одно исследование за другим выходили из-под его пера. Он и его сотрудники превратили Норвегию в центр современной океанографии.

Когда в 1894 г. Норвегия согласилась на унию со Швецией, дед Нансена Ханс Хейердал Нансен, как член парламента, добивался полной свободы и равенства в отношениях двух братских народов. Однако к 1905 г. права Норвегии были постепенно ущемлены и народом овладело стремление видеть свою родину независимой. Фридтьоф Нансен вскоре стал одним из руководителей в международном споре, в который были втянуты Англия, Германия, Россия и Франция. Его просили возглавить норвежское правительство, но Нансен никогда не стремился стать политическим деятелем и отказался от предложения, хотя и согласился представлять Норвегию на международной арене. Он был послан в Данию к принцу Карлу и вел с ним переговоры о принятии Карлом норвежской короны и вступлении на трон Норвегии под именем Хокона VII.

Немало потрудился Нансен и над укреплением дружбы и сотрудничества между Норвегией и Швецией. Когда же была провозглашена независимость Норвегии, Нансен, считавшийся другом британского двора, был назначен норвежским посланником в Лондоне. Его письменный стол в кабинете посланника помимо официальной переписки был завален научными трудами, картами и рукописями.

В 1908 г. Нансену удалось подписать важный договор о нейтралитете с Англией. Затем Огромное желание, по его словам, разбить цепи города и вернуться в родные леса и горы заставило Нансена подать в отставку. После трех лет отсутствия он вернулся к научным занятиям в Осло.

Ева Нансен была больна. Прежде чем Нансен пересек море, она скончалась. Это был страшный удар. Нансен чувствовал себя более одиноким, чем когда-либо. Он замыкался на весь день и половину ночи в рабочей башенке своего дома и спускался вниз к своим пятерым детям лишь тогда, когда кухонный гонг объявлял о спартанской трапезе. Нансен не оставлял своих ежегодных охотничьих походов в горы. Он принял также участие в нескольких океанографических экспедициях в Северной Атлантике, после чего опубликовал ряд работ по проблемам океанографии и метеорологии, среди них исследование «Изменение климата в историческую и послеледниковую эпохи». Кроме того, он написал самый значительный в литературе труд по истории полярных экспедиций начиная с 1500 г. В 1913 г. Нансен с энтузиазмом принял участие в поездке по бесконечной сибирской тайге, что на время принесло успокоение его душе.

Нансен с его умом и высоким чувством морали с глубоким отвращением относился к войне. «Безумный кошмар, — писал он. — Цивилизация, ставящая насилие выше блага народов, не в состоянии вести человечество вперед. Идеалы и мораль могут быть поруганы, и это будет оправдано словами о выгоде нации. Торжественные обещания могут быть растоптаны, разрешаются ложь, обман и убийства, коварство и лицемерие. Человек становится изменником, если не желает уничтожать любыми средствами противников своего народа. Европейская культура пала, она прогнила изнутри». Нансен защищал культуру туземцев Гренландии и народов Сибири. Он восхвалял так называемых дикарей, которые и помогают друг другу, и, спаянные миром и братством, побеждают стихию.

Хоть Норвегии удалось остаться вне первой мировой войны, Нансен жестоко страдал из-за ежедневного истребления людей, из-за будущего, которое сулит война человечеству. Он писал: «Должно наступить возрождение, новая эпоха придет с новыми идеалами, духовные ценности снова будут почитаться, а материальные — ничего не будут стоить. Будут уважать только разум. Тогда толпа и посредственные люди не будут править миром, а великие личности поведут человечество навстречу величественному золотому веку».

Германия объявила о начале неограниченной подводной войны, и маленькая Норвегия, обладавшая большим торговым флотом, жестоко страдала. Положение страны стало отчаянным, когда в 1917 г. США заявили о прекращении снабжения продовольствием нейтральных стран из-за необходимости поставлять продовольствие своим союзникам. Нансен был командирован в Вашингтон. После длительных переговоров он обеспечил Норвегии наиболее благоприятные условия в соглашении с США.

Во время первой мировой войны Нансен выступал за нейтралитет Скандинавских стран. Он говорил, что великий долг малых стран, стран нейтральных, — бороться за сохранение лучших сторон человеческой морали, хранить и развивать свое культурное наследие и во время войны, и после нее. Нансена чрезвычайно заботило то, что воюющие страны нарушали этические и возвышенные стремления людей в отчаянной схватке за существование и победу. «Без подлинной морали, — говорил Нансен, — подлинная культура обречена».