Затем низкое небо раскрылось, как шлюз, и на землю обрушился ливень. Под плотной завесой дождя он прыгнул к подножию башни, прямо к двери, оказавшейся перед ним, и стал взбираться по знакомой лестнице. «Наконец-то я найду свои калоши», — подумал он с чувством глубокого облегчения. Внезапно башню озарила сверкнувшая через бойницу молния, и в ее свете он увидел черную ворону, лежащую на ступеньке. Затем раздался удар грома. Один, второй, третий...

Прислуга барабанила в дверь.

— Ну и спите же вы, ничего не скажешь...

В следующую среду, сидя за ужином, мистер Меллилоу подумал: хорошо бы сегодня Крич не пришел. Всю неделю его не покидала мысль об этой электростанции, и чем больше он думал, тем меньше ему все это нравилось. Он узнал и еще одну вещь, которая усилила его неприязнь к Кричу. Оказывается, сэр Генри Хантер, которому принадлежали обширные земли по ту сторону деревни, предлагал компании куда более удобную строительную площадку, и на условиях весьма выгодных. Просто непонятно, почему выбор пал на Страйдинг. Вероятно, Крич подкупил топографа. Сэр Генри говорил об этом прямо, без обиняков, хотя и соглашался, что никаких доказательств у него нет.

— Он жульничает, — утверждал сэр Генри. — В городе я про него кое-что слышал... Толки самые скверные.

Мистер Меллилоу высказал предположение, что сделка, возможно, еще и не состоится.

— Вы оптимист, — ответил сэр Генри. — Такого, как Крич, ничто не остановит. Кроме смерти. А враги у него есть... — Он внезапно оборвал разговор и, помрачнев, добавил: — Остается надеяться, что когда-нибудь он сломает себе шею. И чем быстрее, тем лучше.

Мистер Миллилоу чувствовал себя неловко. Он не любил слушать о сомнительных сделках. Деловые люди, он считал, все такие, и поэтому лучше поменьше с ними общаться. Для него это может плохо кончиться. А в общем, лучше об этом не думать. Чтобы скоротать время до прихода Крича, он взял газету и стал раздумывать над помещенными там задачами. Играя белыми, поставить мат в три хода.

Эти приятные размышления прервал стук в дверь. Крич? Но почему так рано? Еще ведь только восемь. Конечно, не он. Он прошел бы по газону и вошел через стеклянную дверь. Но кто же может прийти к нему вечером? Чувствуя некоторое замешательство, он встал и открыл дверь. Стоящий в дверях человек был ему незнаком.

— Мистер Меллилоу?

— Да, это я. Чем могу служить? (Автомобилист, подумал он, который хочет узнать дорогу или попросить что-нибудь.)

— Очень приятно. Я пришел сыграть с вами в шахматы.

— Сыграть в шахматы? — повторил удивленный мистер Меллилоу.

— Да. Именно так. Я коммивояжер. Моя машина сломалась, она внизу, в деревне. Мне пришлось остановиться в гостинице, и я спросил любезного Поттса, с кем тут можно сыграть в шахматы, чтобы как-то провести вечер. Он сказал, здесь живет мистер Меллилоу, и он хорошо играет в шахматы. Я тут же вспомнил... Когда-то я читал «Меллилоу в пешечной комбинации». Это ваша, нет?

Польщенный мистер Меллилоу признал себя автором этой небольшой работы.

— Вот как? Поздравляю. Не будете ли вы так любезны сыграть со мной партию, а? Конечно, если я не нарушаю ваши планы и у вас нет компаньона?

— Вообще-то я жду одного приятеля... — в раздумье сказал мистер Меллилоу. — Но он будет не раньше девяти, а может и вовсе не придет.

— Если он придет, я уйду, — заверил его незнакомец. — Вы очень любезны. — И, не дожидаясь приглашения, он как-то незаметно, бочком, проник в переднюю и уже снимал шляпу и плащ. Это был крупный мужчина с короткой, густой, курчавой бородкой, в темных очках, говорил он низким голосом с легким иностранным акцентом.

— Моя фамилия Мозес, — продолжал он. — Я представляю фирму «Коен и Голд» с Фарингтон-стрит, поставляющую оборудование.

Он показал широкий оскал зубов, и сердце мистера Меллилоу сжалось. Такая спешка просто неприлична. Даже строительная площадка еще не выбрана! Он почувствовал безотчетное негодование против этого ни в чем не повинного еврея и тут же одернул себя: этот человек не виноват.

— Входите, — сказал он, придавая голосу больше сердечности, чем чувствовал на самом деле. — Буду рад сыграть с вами партию.

— Очень вам признателен, — ответил мистер Мозес, втискиваясь своей крупной массой в гостиную. — О! Вы решаете трехходовки? Изящно, хотя и неглубоко. Так вы не сломаете защиту.

Мистер Меллилоу кивнул, и незнакомец начал расставлять на доске фигуры.

— У вас болит рука? — полюбопытствовал мистер Меллилоу.

— Пустяки, — ответил мистер Мозес, отворачивая перчатку и показывая пластырь. — Я пытался завести эту проклятую машину, но она оказалась довольно строптивой. И вот, пожалуйста, — сбил себе суставы. Впрочем, ерунда. Я надел перчатки, чтобы предохранить пальцы. Итак, начали?