– Ну прекрати! О чем ты?

– Ты поверил ему, когда он заявил, будто это я выпустила Ольгу. И ты поверил ему пару минут назад, когда он предложил тебе выудить у меня ключи, чтобы я не дай бог еще кого не выпустила, пока вы будете спать!

– Ох уж эти мне женщины… Во-первых, я не поверил ему насчет Ольги, я просто прикольнулся. Ни одно здравомыслящее существо не может поверить в то, о чем с уверенностью заявляет Паша. Во-вторых, это был мой план насчет ключей. И не потому, что я тебе не верю, а потому, что я за тебя волнуюсь. Как представлю, что преступник дважды заходил к вам в комнату, а вы беззаботно дрыхли… У меня аж сердце выпрыгивает!

Я посмотрела в его чистые, добрые голубые глаза и… пропала. Я что, схожу с ума? Кругом предатели, убийцы, я обязана жить среди них, приветливо кивать им всем при встрече, пытаясь скрыть за маской доверчивости жуткие мысли о том, что вот он или она могут оказаться… И в таком-то мерзком месте я не имею ни малейшего морального права думать о любви! И все же я сказала то, что сказала:

– То есть… я правда тебе небезразлична?

Он мило улыбнулся и… вышел из комнаты. Нет, ну это как понимать?

Я выждала пару минут и, с силой швырнув книгу в стену, поднялась и вышла в коридор. Спустившись на первый этаж, я нашла Нину и попросила у нее… веник. Да-да, веник! Мне показалось, что Логинов неспроста говорил про уборку. А я не хочу, чтобы он считал меня неряхой. Короче, бесповоротно рехнулась.

Вернувшаяся живая и здоровая Юлька застала меня за подметанием полов.

– Ого! – сказала она.

– Ого! – повернувшись, выдала я, удивившись ее «живости». – Ты издеваешься надо мной? Я думала, что тебя утопили в озере! Почему так долго?

– Ты подметаешь? – недоверчиво сведя брови у переносицы, спросила она таким тоном, точно застала меня целующейся с пауком, которых – она знает – я боюсь до дрожи в коленях.

Я бросила веник в угол и потянула ее за собой к кровати.

– Садись, рассказывай!

Она села рядом.

– Слушай. Мы поболтали, погуляли. Там действительно клевая местность! Но дело не в этом. Я выяснила кое-что про Илью.

– Про Илью? – удивилась я. – Почему про него?

– Разговор зашел. Так вот, его охранное агентство оказывает, по словам Андрея, не только свои формальные услуги. Оно еще что-то вроде детективного бюро для субъектов определенной среды. Допустим, Икс должен кучу денег Игреку. Икс попросту сбегает и прячется от Игрека. Игрек же может искать его своими силами или прибегнуть к услугам агентства Ильи. Сечешь?

– Отчего же нет? Такие дела в ходу у бандитов. Сдается мне, это его основной заработок.

– Да, и вот что напрягает. Имея под носом такое агентство, проще простого искать потомков Варламовых. Также проще простого сочинить такое про своего брата, чтобы отвести подозрения от себя. Понимаешь?

– Отчего же нет? Андрей либо, сам того не ведая, вывел нас на нужный след, либо он знает, что мы его подозреваем, и сочиняет небылицы.

– Что делать будем?

– Пока обедать, – вздохнула я. – А там что-нибудь придумаю.

– Я пока есть не хочу. Ты иди, а я буду переезжать в Ольгину комнату. И Нину напрягать не придется, потому что комната готова для принятия гостей, и нам теперь будет посвободнее.

За столом я очей не сводила с Дрюши. Зачем он рассказал почти что постороннему человеку о бизнесе старшего брата? Просто чтобы поддержать беседу? Или?..

Что плохо, ребята делали то же самое, то есть пялились на Андрея. Последний нервно ерзал под нашими взглядами на стуле и время от времени поглядывал на себя в большое зеркало, висевшее на стене, силясь обнаружить там причину столь бестактного внимания к своей персоне, граничащего с нездоровым любопытством. Поскольку причину эту разглядеть он не мог, то ему ничего другого не оставалось, как продолжать нервно ерзать.

Когда я переключалась на Серова-среднего, чтобы совместными усилиями можно было держать в поле зрения сразу двух потенциальных преступников, они делали то же самое, начиная зырить в упор на Илью, и мне ничего не оставалось, как возвращаться глазами к Андрею. Что толку от того, что нас трое? Кандидатуры тоже три, а смотрим мы все на одного человека! Кстати, не стоит забывать о ком-то, стырившем у меня ключи в ту ночь, ведь совершенно необязательно, что это был Андрей.

«А может, они все заодно? – подумалось вдруг мне. – И Серовы, и адвокат, и повар, и Инна Михайловна, и Толян с Коляном, и Ольга, и Ленка, и даже ребята? Вдруг они все объединились против меня? Как тебе такой расклад, Катерина Михайловна?» От этих мыслей у меня все похолодело внутри. «Господи, куда я попала? – в который раз подумалось мне. – И останусь ли я жива?»

Я перехватила Логинова по дороге в бильярдную.

– Зачем вы пялились на Андрея как полоумные? – зашипела я, воровато оглядываясь по сторонам. Не хватало еще, чтобы нас услышали.

– А ты зачем?

– Влюбилась!

– Я тоже, – невозмутимо ответил он мне. – Жгучие брюнеты – моя слабость.

– Прекрати!

– Сыграем? – Мы как раз входили в помещение.

– Вся наша жизнь – игра. Стало быть, я и так играю, – расфилософствовалась я. – Мне пришла в голову мысль, а неплохо было бы нам разделиться и понаблюдать за ними.