— Настя, вот здесь волосы надо сбрить. Да, начисто, до кожи… Господи, ты никогда собак не штопала, что ли?

После очередного укола Поликрит быстро уснул.

— Не беспокойтесь. Я вколол ему снотворное и лошадиную дозу антибиотика… ой, извините! — Анатолий побледнел. — У нас так принято говорить, когда лекарство очень сильное…

Из операционной снова вернулась притихшая Лена. Она прижалась к подруге и уставилась на спящего гиппарха, как на пришельца с того света. В проеме темного коридора столпилась целая делегация в пижамах, трико и ночных рубашках.

— С нами ты можешь говорить как угодно, — ввернул Два Мизинца, доедая третий бутерброд из домашнего запаса медсестры Насти. — Мне нет до этих копытных дела. Кроме того, они постепенно вымирают. А дом Саади вообще родился на другой тверди…

— Прикуси язык, — досадливо бросил Ловец, но было уже поздно.

— Вы… так вы родились на разных планетах? И как вы… как вы летаете в космосе?

Медики недоуменно переглянулись. В который раз за эту ночь Саади начинал опасаться за свой рассудок.

— А мы никуда не летаем. Мы плывем через Янтарные каналы. И вот, перед тобой человек… — Два Мизинца сделал театральную паузу, на всякий случай отодвинулся от Ловца и указал на него обеими руками. — Перед тобой величайший воин Горного Хибра, наделенный даром распутывать жилы земли. Только он сумел найти Янтарный канал, ведущий к вам, на четвертую твердь. За сотни лет никто не мог этого сделать…

— Так вы нас искали сотни лет? — робко спросила сестра Лена. В перепачканной йодом руке она держала красное яблоко, которое надкусила минут двадцать назад. — А зачем мы вам нужны?

Тут даже Вор из Брезе не сразу нашелся, что ответить.

— Потому что есть три несчастных тверди и есть скрытая четвертая, — устало сказал Рахмани. — Старшая и самая мудрая.

— Вы… вы нашу Землю имеете в виду? — отчего-то развеселился Ромашка.

— Так вы называете твердь Землей? — уважительно понизил голос Ловец. — Даже в этом прослеживается мудрость.

— Одну секунду, погодите. — Анатолий задрал руки, точно собирался сдаться в плен. Рахмани быстро подумал, что человеку с таким подвижным и таким открытым лицом нельзя становиться ни вором, ни воином, ни дипломатом. — Давайте по порядку. Вы — с Великой степи. А вы?..

— Говори на «ты», — напомнил Рахмани. — Я родился в семье почтенного дома Саади, в золотом городе Исфахане, столице империи Кира Великого, на тверди Хибра.

— Черт подери… но у нас тоже был Кир Великий…

— И город такой у нас есть, — кашлянул в сумраке Аркадий. — Туда наши ездили в экспедицию. Копали эти… башни огнепоклонников.

Рахмани взвился орлом:

— Об этом я вам всем и пытаюсь сказать, но вы меня не слышите. Мы едины, все четыре тверди, но ваша Зе-мля укрылась от нас.

— Кажется, я понял, — откашлялся Аркадий. — Мы не можем говорить на одном языке, пока вы не уясните главное. А главное заключается в том, что здесь никто понятия не имеет о каналах, о Хибре…

— О центаврах, о сатрапах, о людях-водомерах, — подхватил Ромашка.

— А как же… как же властитель Мегафон, который открыл для нас Янтарный канал? — нашелся Снорри.

Лекари и сестры дружно, но невесело рассмеялись.

— Нет никакого властителя Мегафона, — осторожно сказал Ромашка. — Это одна из телефонных сетей, понимаете? Всего лишь связь…

— Хорошо, мы скоро уйдем, — сказал Ловец. — Мы не станем больше подвергать вас опасности. Снорри, ступай забери Зорана. Я разбужу Поликрита.

— Постойте, вы не можете его сейчас забрать! — очнулся Ромашка. — Швы разойдутся, его убьет любая инфекция. Хотя бы неделю…

— Вы оскорбляете нас недоверием, — погрустнел Рахмани. — Вы считаете, что мы лжем.

— Будь осторожен, дом Саади, не зли их! — простонал водомер. — У них целых три живых Камня! По всей видимости, это страшные колдуны из высших гиперборейских каст! Я слышал, как в зале, через которую мы проходили, шипит и ворочается какой-то магический зверь! Он спрятан у них в прозрачной колбе, его глаза как чашки! Не лучше ли нам унести отсюда побыстрее ноги, дом Саади? Сдается мне, эти колдуны лишь притворяются невинными детьми, а сами замыслили нас сожрать!

— Замолкни, — посоветовал Рахмани и со знанием дела добавил: — Не надо бояться колбы с глазами. Я уже трогал ее, она неопасна, если не заходить сзади. Она называется те-ле-ви-зор, понятно? Это, конечно же, волшебный предмет, но он не приносит зла. Но он, как лошадь, не любит, когда к нему подбираются сзади, может плюнуть молнией…

— Я всегда говорил, что дом Саади — самый храбрый человек на Зеленой улыбке, — обращаясь к хирургу, авторитетно заявил Вор из Брезе. — Мне даже не так обидно, если нас съедят вместе…