Пусть они умерли, мне хотелось думать, что сейчас они с нами. В нашем смехе, наших повадках, наших чертах. Они всегда будут частью нас. Прищурив глаза, я почти различала маленькую черную кошку, увивающуюся возле ног Роба. Да, Клео тоже была здесь.

В дверь вошла Лидия в роскошном платье и с идеальным макияжем, она словно принесла с собой частичку бабушкиного великолепия. А Катарина с завитыми кудрями, крутящаяся перед зеркалом в пурпурном платье, напоминала о страсти бабушки к театру.

Проходя мимо ванной и заметив, как Роб поправляет золотой свадебный галстук, я увидела в нем дедушкин стиль. Прошлое и настоящее смешались в этот торжественный день.

Прекрасный, как настоящий принц, Роб поцеловал меня в щеку. Наш сын был слишком серьезным человеком, чтобы осознавать свою привлекательность. Они с Эндрю сели в машину и отправились в часовню – хотели по традиции приехать раньше невесты.

– Мы готовы? – спросил Филипп, беря меня за руку.

Девочки все еще собирались. Хотя они выглядели чудесно, как летние цветы, обе считали, что еще раз подкрасить губы не помешает. Бумажные платки, помада и пудра надежно спрятаны в вечерние сумочки, я в последний раз проверяю, на месте ли водостойкая тушь… Дверь коттеджа наконец захлопывается за нами. Пора идти.

Песня жаворонка разливалась в летнем воздухе, когда мы с Филиппом и девочками шли по заросшей травой тропинке к монастырю, который покровительственно нависал над нами своим куполом. В лавандовых зарослях жужжали пчелы. Петунии радовали глаз белыми и красными цветами. У подножия горы простирались крыши Дейлсфорда, постепенно растворявшиеся в золоте полей и синеве холмов.

Роб с Эндрю подъехали через несколько секунд после того, как мы вошли в ворота. Пожалуй, пешком они бы добрались быстрее. Гости приветственно махали с верхней веранды. Они приехали еще раньше. Похоже, не только нас радостное ожидание заставило вылезти из кроватей.

Фотограф уже приступил к работе и старательно делал вид, что ему совершенно безразличны любители с маленькими камерами, лезущие под руку и ворующие удачные кадры. Как он сказал, его фотографии в любом случае будут лучше.

Я задалась очень своевременным вопросом: а влезут ли сто человек в маленькую часовню? К счастью, гости сели по четыре-пять человек в ряд и уместились. Голые деревянные полы и высокие потолки создавали ощущение большого пространства. Подумать только, эти стены медового цвета вот уже больше века омывались молитвами… На алтаре рядом с россыпью белых роз горели три свечи.

Слава богу, в церкви не было окон, если не считать витражей над алтарем, иначе мы бы с ума сошли от жары. Нам повезет, если большая часть гостей доживет до конца венчания!

Пара гитаристов наигрывала что-то из Коула Портера [21] , а мы с нетерпением ожидали начала церемонии. Роба, стоявшего перед алтарем в идеальном смокинге, легко можно было принять за европейского аристократа. Тихо переговариваясь с шафером, он улыбался и взволнованно поглядывал на дверь часовни.

– Никогда не думала о том, чтобы выйти замуж, – прошептала Лидия, доставая из сумочки салфетку и вытирая уголком глаза. – Или что меня будут волновать подобные вещи. Но свадьба – это довольно мило.

Что-то растаяло у меня в груди. Радость от мысли о свадьбе сына на мгновение отступила на второй план перед возможностью, что моя дочь все-таки не до конца отказалась от счастливой жизни в ее общепринятом понимании. Представив ее в гостиной с детьми и любящим мужем, я тут же себя одернула: так далеко заглядывать не стоит. Вместо этого в голове возникли другие картины: вот Лидия выбирает с мужем-архитектором мебель, чтобы обставить квартиру на Монмартре, или пьет итальянское вино с влюбленным в нее доктором философии на мансарде в Берлине… Все возможно!

Конечно, надеясь на лучшее, я не прекращала следить за новостями из Шри-Ланки. Правительственные войска на днях вступили в город Килиноччи, где в течение десяти лет размещался главный штаб «Тамильских тигров». Президент Шри-Ланки назвал это сокрушительной победой и призвал повстанцев сдаться.

Когда музыканты заиграли первые ноты знаменитого канона Иоганна Пахельбеля, по часовне пробежал взволнованный шепоток. Величественная мелодия, которую обычно исполняют на духовых или других серьезных инструментах, в гитарном варианте не потеряла своего очарования, но стала звучать более спокойно и непринужденно. Все знали, что это значит. Головы дружно повернулись ко входу в часовню. Янтарные вставки в дверях сияли золотым светом. За ними показался чей-то силуэт. Музыканты снова заиграли канон, на этот раз более энергично. Гости замерли в предвкушении. Двери все не открывались.