— Комнаты. — Адам специально сделал акцент на множественном числе. — Нам нужны две комнаты.

Подумав, что им с Данни придется делить одно помещение, а потом еще и кровать, Адам сразу же воскресил в памяти сцену поцелуя, который произвел на него неизгладимое впечатление. Вряд ли он это когда-нибудь забудет.

— Две? — переспросил Блейк.

— Это ведь не проблема?

— Нет, — ответил он. — Но поскольку я ждал Саймона и его жену, то подготовил только одну комнату. Думаю, много времени у меня не займет прибраться в другой, а пока отведайте глинтвейна. Вы ведь не прочь выпить глинтвейн, ведь так?

— С удовольствием попробуем, — сказала Даниель с улыбкой.

Блейк провел их в просторную гостиную, где в камине разгорался огонь, а высокие потолки были покрыты деревянными панелями.

— Присаживайтесь около огня. Я скоро вернусь.

Как только Блейк ушел, Данни посмотрела на Адама и сказала:

— Я так и не извинилась за то, что проигнорировала твой приказ поехать во дворец.

А ведь если бы она послушалась тогда, то, возможно, злосчастного поцелуя не случилось бы и между ними не возникло бы напряжения.

— Ничего страшного. Но все же спасибо, ты пыталась сделать как лучше. — Адам прекрасно понимал, что Данни приняла такое решение не ради себя, а ради него, поскольку посчитала, что ему необходимо отвлечься от проблем и отдохнуть.

— Мы можем уехать, если тебе здесь не нравится.

— Что ты имеешь в виду?

Данни огляделась:

— Здесь, конечно, мило, но вряд ли ты привык останавливаться в таких гостиницах, и тем более здесь нет многочисленного обслуживающего персонала. Если хочешь, можем отправиться в загородный дом.

— Данни, за кого ты меня принимаешь? Что значит «ты не привык»? Ты же знаешь, я служил, мне приходилось жить и не в таких условиях, там было гораздо хуже.

— Я знаю, но…

— Я думал, ты знаешь, кто я на самом деле, ведь я не какой-то там избалованный принц.

— Знаю, но…

— Но тем не менее, по твоим словам, я готов отправиться в такую погоду неизвестно куда, не говоря уже о том, что мы можем обидеть Блейка своим поведением, а ради чего? Ради того, чтобы передо мной открывали двери?

— Еда там лучше, — сказала она.

— Мне все равно.

Данни отвела глаза:

— Ты прав. Я знаю, ты не такой.

Неужели из-за поцелуя Данни боялась встретиться с ним взглядом?

— Ты ведь не имеешь ничего против Блейка? — спросил он.

— Я? Нет. Он очень хороший.

Адам почувствовал облегчение. Именно такой Данни ему и нравилась.

Улыбка исчезла с ее лица.

— Нам стоит сказать, кто ты.

— Зачем?

— У него есть право знать.

— Ты хоть представляешь, что с ним будет? Он и без того взволнован.

— Но…

— Ему об этом знать не обязательно.

— Это что, приказ? — приподняв бровь, поинтересовалась Даниель.

Неужели нужно постоянно оспаривать каждое его слово? Адам никогда не сможет понять причину поведения Даниель, к тому же он никогда не сможет познать ее.

— Нет, это не приказ, Данни. Даже и не думал отдавать тебе приказы, и причина не в том, что ты их не выполняешь.

Данни не хотелось признавать, но он говорил правду.

— Но иногда твои просьбы звучат словно приказы.

Адам пожал плечами. Возможно, Данни права. Он старался тщательно подбирать слова для выражения своих мыслей и желаний, поскольку люди иногда понимают их не так, как следует.

Вскоре к ним присоединился Блейк, неся в руках два стакана ароматного глинтвейна.

— Вот, держите. Вы пока опрокиньте по стаканчику, а я подготовлю для вас еще одну комнату. Вы уверены, что не хотите жить вместе?

— Мы уверены, — ответили они в один голос.

Когда Блейк ушел, Данни засмеялась:

— Наверняка никто раньше не протягивал тебе выпивку со словами «опрокиньте по стаканчику».

— Ты права. — Адам протянул ей вино, а затем окинул взглядом комнату.

Его внимание привлекли антикварные шахматы. Фигурки стояли на доске, готовые к партии.

— Может, сыграем? — Адам хотел отвлечь себя и ее, чтобы все было как прежде.

Данни перевела взгляд с шахмат на него:

— Я почти не играла в шахматы с тех самых пор, как ты учил меня.

— Я тоже.

— Ты ведь врешь? — спросила она, взглянув на него с подозрением.