Они прошли в подвал, и Лешка проводил гостя в кабинет — стол, два кресла и железный ящик, изображающий сейф.

— Как дела, хозяин? Как бизнес, как дивиденд? — Гость устроился в кресле.

— Так себе, — уклончиво ответил Лешка.

— Не скромничайте, — ответил тот и с точностью до рубля открыл весь финансовый баланс видеотеки «Веселый экран», будто сам его и составлял. Закончив эти выкладки, он сказал все с той же спокойной улыбкой на очень тонких губах:

— Меня зовут Араб. Рабочий псевдоним. Разрешите, я закурю? Длина нашего разговора как раз уложится в одну сигарету «Кэмел».

Араб полез во внутренний карман пиджака, и Лешка понял, почему он носил мешковатый костюм — как бы ненароком под мышкой мелькнула рукоятка пистолета Макарова.

Араб закурил и сказал буднично:

— Есть предложение, Алексей Дмитриевич, от которого вы не сможете отказаться. Поясняю. Это — моя территория. Моего протектората и контроля. Но! Поймите меня правильно. Сеансы дневные, для девочек и мальчиков, меня не интересуют. Если бы дело ограничивалось ими, я бы зашел, представился, и на этом вопрос закрыли. Однако вы, Алексей Дмитриевич, по ночам демонстрируете иные фильмы. И они подведут вас под статью Уголовного кодекса. Я готов вас прикрыть от неприятностей как со стороны мелких шантажистов, так и от преследования официальных лиц. Я называю сумму в десять процентов с ваших доходов. Это до смешного мало. Но я люблю кино и хочу, чтобы вы процветали. Как вам мое предложение?

— Нет, — с вызовом ответил Лешка, хотя и понимал, что так просто от гостя не отделаешься.

— Вы погорячились, Алексей Дмитриевич, — огорчился Араб. — Ведь я предъявил вам очень весомые аргументы в нашем разговоре.

И уже с откровенной похвальбой вошедшего в силу дешевого пижона Араб многозначительно похлопал себя по левому карману пиджака.

— Аргумент весомый, — согласился Лешка. — Но мне надо посоветоваться с моими партнерами. Жду вас завтра, ровно в одиннадцать.

— Буду без опозданий. В делах я пунктуален.

Араб притушил сигарету в пепельнице и пошел к своему «мерседесу».

Лешка понимал, что шансов на победу в борьбе у «Веселого экрана» не было. Вово Раздорский, хоть и косая сажень в плечах, но трусоват и к боевым действиям не пригоден. Алик Латынин обладал отважным сердцем гладиатора (точнее, сердцем кулачного бойца купеческой гильдии), но эти достоинства заключены в слишком тщедушное тело. Нанимать охрану? В финансовом плане ей надо платить столько же, сколько рэкету, а то и больше.

Пока Лешка раздумывал над этими вопросами, дверь в его кабинет неожиданно без стука распахнулась, и двое пухлых, розовощеких молодцев лет по восемнадцати ввалились без всяких церемоний. Мордашки упитанные, кожаные куртеночки трещат по швам на крутых спортивных плечах. Но вряд ли они уже брились.

— Ну что, босс, охрана твоей фирме нужна? — напористо спросил тот, который был кривоног, отчего казался еще мощнее.

— Чего хотите? — едва удерживая невеселый смех, спросил Лешка.

— Долю! — радостно закричал кривоногий. — Нам с бубликом двадцать пять процентов, босс!

— За что?

— Так понимаешь, босс, пожар у тебя может случиться или вот канализацию прорвет и весь зал дерьмом зальет, а?!

Фуфло, равнодушно подумал Лешка, могут только напакостить, ни на что другое эти сопляки не способны — ни кривоногий, ни румяный бублик, и впрямь похожий на сдобную, поджаристую булку. Справиться с ними — раз плюнуть, но лучше уж пусть это делают другие. Лешка изобразил колебание.

— А не много ли — двадцать пять?

— В самый раз, босс! — кривоногий почуял слабость собеседника, и глазенки его засветились радостью.

— Я подумаю, — тоскливо ответил Лешка. — Приходите завтра, точно в одиннадцать с четвертью.

— Все путем, босс! — захлебнулся от счастья Бублик. — Мы народ обязательный!

Араб оказался пунктуален. Появился без одной минуты одиннадцать. Разговор с ним продолжался, как и в первый раз, на раскур одной сигареты «Кэмел». Сошлись на 8 % с дохода и трех бесплатных сеансах в месяц для друзей Араба. Жалобу Лешки на конкурентов Араб выслушал спокойно, улыбнулся безгубым ртом и сказал лениво:

— Я подожду их в машине. Присылай.

Бублики, в свою очередь, тоже блеснули аккуратностью и объявились в обговоренное время — еще более нахальные, чем в прошлый визит.

— У нас, босс, к тебе такое предложение, от которого ты не сможешь отказаться! Надо твой доход делить по-честному! Нас тут трое, значит, на три части, поровну! Это будет справедливо!

Оба пухлощеких дурня уже новые кошельки заготовили в надежде набить их за чужой счет, не прикладывая к тому никаких собственных трудов.