Почему задрожала рука ее похитителя, отчего это брат опустил руку с пистолетом? Да что же они – так и будут стоять как истуканы?..

Еще немного и она бы не выдержала, зашлась бы в истерике, но тут ствол, упиравшейся ей под подбородок, вдруг перестал холодить ее нежную кожу.

Они долго, как будто целую вечность смотрели друг другу в глаза и словно беседовали – мысленно, без слов.

«Ты же помнишь, Артур, как я спас тебя тогда, в Кандагаре, когда ты по неосторожности сунулся в старый зиндан, а там тебя уже поджидал моджахед с калашом. Ты поморщился, когда мозги врага забрызгали твою камуфляжную куртку. Но потом целый месяц поил и кормил меня всем, что удавалось надыбать у снабженцев».

«Помню, все прекрасно помню. А ты, Рамиль, помнишь ли, как подполковник послал тебя в разведку – одного. Ну а я, взяв двух салаг, тихонько и, заметь, самовольно, в нарушение всех приказов, поперся следом. И потом, когда тебя обложили со всех сторон духи, мы втроем, обезумев от близости старухи с косой, ворвались на этот долбанный песчаный холм, где залег ты, и сами как злобные демоны пустыни раскидали там всех. И улепетывали в лагерь, к своим. Разве не мне ты обязан тем, что стоишь сейчас здесь, живой и невредимый…»

«Мы оба в долгу друг у друга. Но это не те долги, за которые платят кровью. Что же ты делаешь сейчас, Рамзай?»

«Что же я делаю?..»

Айгуль почувствовала, как хватка ослабла и ее несильно толкнули вперед. Не веря еще своим глазам, она замедленно, словно во сне, подошла к брату и, только коснувшись его широкой груди, пришла в себя, кинувшись ему на шею и рыдая.

Рамиль гладил ее волосы, обнимая за вздрагивающие плечи и смотрел, не отрываясь, на своего бывшего друга – бывшего ли? Рамзай как-то сразу сник, осунулся. Бросил оружие на пол, протянул руки – вяжи, твоя взяла.

Рамиль покачал головой, тихо промолвил:

– Иди, Артур. Только беги со всех ног, покуда не пустят ищеек по твоему следу. Может и уйдешь.

Рамзай помедлил, кивнул и стремительно вышел из комнаты.