— Джон!

Я обернулся. Меня догонял мужчина, лет тридцати. Был он смугл, улыбка делала его лицо доброжелательным и радостным, словно встретил старого знакомого, после долгих лет.

— Я думаю, ты ли это! — он подошел ко мне и шепнул, — меня зовут Рауль, — поехали, я на машине.

Не дожидаясь ответа, он направился к видавшему виды «Форду». Садясь в машину, я по привычке огляделся и увидел, что в машину, припаркованную чуть дальше, садиться женщина, на вид лет тридцати. Черные волосы, были собраны узлом на голове, губы выдавали страстную натуру, а черные глаза подчеркивали это. Я улыбнулся ей, и она, ответив обворожительной улыбкой, спешно села в машину. Как только мы отъехали, машина, в которую села женщина, отъехала от тротуара. Я не верил подобным случайностям, видимо меня ждал не только Рауль. Это не могло быть дублированием встречи, кто-то еще мной интересуется, и этот кто-то знает, когда я прибуду и куда.

— Брауна выслали из Китая, — сообщил он мне по дороге, — его остановили ночью, обыскали машину, не смотря на его дипломатический статус, нашли папку с документами. Скандал поднимать не стали, но выслали.

— Я могу только посочувствовать, — заметил я, отдавая дань предусмотрительности Брауна. Рауль только хмыкнул.

Рауль, пока мы ехали по улицам, рассказывал о городе, а я пару раз бросал взгляд в боковое зеркало. Машина шла за нами. Сомнений больше не было, это была слежка. Говорить Раулю я об этом не стал, не известно, какие у него указания относительно меня. От порта мы отъехали не далеко. Рауль остановился и, оставив машину на обочине, пошел в переулок. Я вышел за ним, запоминая дорогу и наблюдая за обстановкой вокруг. В переулке лежала тишина, которую порой нарушали крики играющих детей. Изредка встречались мужчины, что-то обсуждающие. Во дворах сушилось белоснежное белье. Рауль свернул в один из дворов. Сворачивая за ним, я заметил машину, стоящую поперек переулка. За нами наблюдали. Надо ждать гостей.

В арке двора на картонках лежал мужчина, отдыхая. Перед ним стоял радиоприемник, который потрескивал, но музыки не было. Он лениво приоткрыл глаза, когда мы проходили мимо и не найдя в нас ничего интересного, снова погрузился в дремоту.

Мы вошли в двухэтажный дом, поднялись на второй этаж. Стены подъезда были обиты фанерой. Пройдя по коридору, Рауль открыл одну из дверей и вошел, я за ним. Обстановка отличалась от обшарпанного коридора, деревянных ступенек лестницы. Комната была метров двадцать и чистой, с набором необходимой для временного проживания мебели, был даже телевизор. Рауль показал мне туалет, душ. Я открыл кран, из него потекла чуть желтоватая вода.

— Это не номер люкс, но для временного проживания хватит, — отреагировал он на мое изумление, проходя к столу и садясь на стул.

— Поживешь здесь несколько дней. Не смотри, что такой район, здесь много что видят, но еще больше молчат, поэтому и тебе спокойнее. Я к вечеру принесу другую одежду. В этой не выходи, да и вообще лучше никуда не ходить, в конце коридора есть запасной выход на другую улицу, — информировал он, и сделав паузу, вытянул руку, — давай.

— Что? — сделал я недоуменное лицо.

— Пленку.

— Не понимаю о чем ты.

— Ладно, — он достал из бумажника листок и протянул мне, — это перевод на твой счет.

Я взял и увидел, что номер счета мой, но сумма немного меньше. Поняв мой взгляд, он пояснил: — Сумма немного меньше, часть получишь наличными, это пригодиться в дороге. Давай свой паспорт, если он у тебя есть. Давай, давай, — пресек он, видя мою попытку возразить, — от него никакого толка. Надо поставить визу на выезд из Китая и на въезд в Перу.

Он был прав. Мой паспорт был здесь без виз простой не нужной бумажкой. Я достал из куртки паспорт, пленку и передал ему.

— Есть пожелания?

— Мне нужен пистолет.

— Ого! Ты собираешься с кем-то воевать?

Объяснять, что за нами была слежка, я не хотел: — Мне так спокойнее. Район хоть и спокойный, с твоих слов, но не благонадежный.

— Это верно. Ладно, вечером принесу.

— С глушителем.

— Хорошо. А ты вообще кто? Ты стрелять то умеешь?

— Надеюсь, но лишнего шума не хочу.

— Сделаю. Когда оформим паспорт, переедешь в гостиницу, чтобы потом выехать из страны официально. Отдыхай, вечером приду. Есть захочешь, смотри в холодильнике.

Он ушел, оставив ключ на столе. Делать было нечего, и я в ожидании смотрел телевизор. Рауль вернулся часов пять, войдя, развернул пакет, достал одежду, а из другого свертка пистолет.

— Не используй его понапрасну. Здесь этого не любят, — я согласно кивнул головой, — паспорт будет готов через пару дней, — продолжил он, — поэтому пока ходи с удостоверением матроса, потом отдашь мне. Поздно не возвращайся, если надумаешь пройтись. Если пойдешь, то гуляй там, где больше народа. Приду через два дня. Оставляю свой телефон.

Он ушел. В этот вечер я решил никуда не ходить. Вероятность того, что сюда придут, мала, если кто интересуется мной, то адреса еще не знали. Выходить на улицу вообще был риск, но его я оставил на завтра. Вечером проверил пистолет, как он работает, разобрал, собрал. Все было в порядке. Спасть лег рано.

Утром нашел в ванной электробритву и, мучаясь от затупленных ножей, побрился. Положил в сумку, которую принес Рауль пистолет, взял деньги, что он также оставил и вышел на улицу. В арке лежал все тот же мужчина, только на это раз рядом лежала бутылка из-под вина. «Вечный сторож» — подумал я, проходя мимо. Он, как и прежде, окинул меня взглядом.