— Проходи, — предложила она. — Кофе будешь? — и, получив согласие, ушла на кухню. Я разместился на диване рядом с журнальным столиком и пролистывал журналы, когда она принесла кофе. Инга достала из бара бутылку коньяка, протянула мне и села в кресло рядом.

Мы выпили и она, посмотрев мне в глаза, тихо сказала:

— Ты сейчас похож на путешественника, который долго отсутствовал, странствуя по миру, жизнь которого полна неожиданностей и приключений.

— Не люблю неожиданности.

— Это смотря какие, — засмеялась она. — На то она и неожиданность, чтобы быть внезапной, и как женщина непредсказуемой. А ты все тот же, но у тебя стало больше седины на висках, но, как и раньше проницательные глаза, которые заглядывают в душу, и в них житейский опыт, мудрость.

— Такое впечатление, что мне уже много — много лет, и я как Гуру уже просто наблюдаю за жизнью, которая протекает мимо.

— Все зависит от тебя, насколько ты активен, а не простой наблюдатель.

На моем лице появилось удивление:

— Что значит наблюдатель? Поясни?

— Не плохая, как я думаю женщина, приглашает в гости мужчину…

— И?

— И! Интересное дело, — сказала она улыбаясь. — Обычно я верчу мужчинами, как хочу, нет, это правда, я не хвастаюсь, это действительно так. Я знаю, что и как получить от мужчины и всегда получаю то, что мне нужно, а сейчас не знаю как себя вести. И что? Тобой не повертишь, Ты мужчина, каких мало, — сделала она вывод.

— До мозга и костей, — ответил я. — Но я бы с удовольствием тебе помог, подсказал, если бы знал, что ты хочешь?

— Не прикидывайся глупцом, у тебя это не получается. — Она встала с кресла, я поднялся тоже. Я видел ее широко открытые глаза, видел ее смущенные губы, которые чуть вздрагивали. Она не оробела под моим взглядом, а смотрела открыто, улыбаясь доброй, приветливой улыбкой.

Она не знала как себя вести и что дальше? То ли как гостя принимать, раз пригласила, то ли как женщина, которая почти открыто, предлагает свою любовь. Я ее понял уже тогда, когда мы подъехали к ее дому, а она боялась ошибиться; вдруг я прикинусь слепым, но этого я не мог себе позволить. Обойдя столик, что разделял нас, я обнял ее и потянулся к ее губам, которые чуть приоткрылись, хотя с горечью осознавал, что это вовсе не любовь.

За окном уже давно стемнело, когда пришла пора уходить. Мы, как и вначале, сидели за столиком, и пили кофе. Инга в отличие от меня, одетого, лишь набросила халатик, застегнув поясок на талии, что подчеркивало ее фигуру. Полы халата разошлись, открывая ее стройные ноги, которые так недавно прижимались ко мне, как и высокая грудь.

— В следующий раз, если буду проезжать мимо, не остановлюсь, — заметила она, грустно глядя на меня. — Ты хороший мужчина, о таком можно только мечтать, но ты опасен. Рядом с тобой я теряюсь, хотя чувствую себя женщиной, а я уже привыкла все решать сама, без мужчины. Во мне всегда будет идти война, подчиниться или уйти. Если будешь рядом, не заходи, телефон тоже не даю, — и, вздохнув, добавила. — Хотя знаю, что буду жалеть.

— Не нужно.

— Я попытаюсь. Ты всегда останешься холостяком, — грустно улыбаясь, заметила она. — Ты такой. Я рада, что мы встретились вот так случайно, неожиданно и эта неожиданность была непредсказуемой. Я еще тогда была не равнодушна к тебе, почувствовала тебя, но тогда было не время и не место. А сейчас все, так как надо. Не приходи, хотя ты понимаешь, что это я убеждаю себя, что вдруг придешь.

— Извини, но не получиться. Я скоро уезжаю.

— Я помню, ты живешь в другой стране.

— Другая страна — Испания, это не так далеко. Все сложнее. Я уезжаю в Америку и думаю надолго.

Инга смотрела на меня. В ее глазах, проблески надежды сменились грустью.

— Это даже лучше, значит, сегодняшний вечер точно был не зря.

Вскоре я ушел. Уже возле двери она прильнула ко мне, словно хотела впитать мой запах и затем, отстранившись, поцеловала и лишь произнесла: — Иди.

Я вышел из дома, и, поймав такси, поехал в гостиницу. По дороге я размышлял, что верно сделал, сказав куда уезжаю. А как иначе? Мне надо делать все легально и если мне предстояло работать с организациями, имеющими отношение к правительству, то я должен понимать, что попаду под внимание ФБР. Это неизбежно. Кто-то сказал, что если попадаешь под внимание спецслужб, то это начало конца. Я был с этим не согласен, все зависело от того, что ты делаешь и как. Надо помнить и постараться не ошибаться. Иногда это даже полезно знать, о внимании к себе. Уснул я быстро, едва коснувшись подушки.

На другой день я покинул Францию, которая оказалась такой непредсказуемой для встреч, но которые были приятны своими воспоминаниями.

Решение было принято, а значит, пора готовиться, и через неделю я позвонил Майклу и дал согласие.

— Правильное решение, у меня были сомнения, но не большие.

— Ты всегда так уверен?

— Нет, но я понимаю, что тебе должно быть тесно.

Мы обговорили процедуру создания компании, какие документы требовались от меня. То, что Майкл будет директором, меня устраивало, так как в этом случае я не буду регистрироваться в их органах. На все организационные вопросы: получение визы, завершение дел по текущим делам, ушло около месяца. Я, как и думал, не получил отказа от некоторых компаний, когда обратился к ним за рекомендациями.