Журчит вода, слышно, как отъезжает машина с пострадавшим. Спустя буквально несколько минут и Ниночкино городское платье, и недавно наглаженные Федькины светлые брюки, и классического вида рубашка — отполосканы и наброшены на верхнюю кромку загородки кабинки. Косичка распущена, и мокрые волосы свободно свисают до середины лопаток — паренёк придерживает их, чтобы не прилипали к спине подруги, а промывались под прохладными чистыми струями, льющимися сверху.

— Ты здесь, скотина? — голос Представителя Президента отчётливо демонстрирует напряжённость.

— Здесь. Но я неодет, не один и не свободен.

— Кончайте плескаться и не вздумайте заняться глупостями. Выключайте воду и обсыхайте. Спасибо Жанночка. Держите вытирушки и пошевеливайтесь там, — через стенку душевой переброшены несколько полотенец общепитовского образца — то есть Степан подсуетился и «подогнал» официантку со столовым бельём. Между тем поток распоряжений не иссякает. — Бахром, Викула! Раздевайтесь. Форму и оружие отдать ребятам — они мне не нужны ни голые, ни мокрые, ни безоружные. Жанночка, принеси полицейским что-нибудь из униформы — не нагишом же им домой бежать.

А вы, путешественники, одевайтесь и идите сюда. Яга уже на посадку заходит. Хватайте оружие и бегом в машину. Да. Держите.

Представитель Президента сунул в руки ребятам «корочки». На пляж, размётывая воздушными струями песок, опустился грузовой коптер. Степан Асмолов чуть ли не за шкирку затолкал юношу и девушку в кабину, отбежал и нетерпеливым жестом «послал» всех вверх.

— Что случилось, Ольга Петровна? — обратился Нах-Нах к пилоту, едва аппарат набрал высоту и направился на запад к Плесецкому перевалу.

— Это у вас надо спросить — что? Мне всего-то и сказали, будто куча котят и жуков ни с того, ни с сего выскочила неведомо откуда прямо посреди прерии между истоками Ярновки. Рота Савельева туда пошла, спасатели, Степашка погнал на своём быстром коптере и пастухи подтягиваются из тех, что пасут окрестные стада.

— А вы зачем туда летите? — пискнула Мелкая.

— Вода, продовольствие, палатки, — пожала плечами Яга.

Федька, между тем, сумел, наконец, завязать более-менее приличным узлом скользкую ткань чужой рубашки и открыл корочки.

«Прерия. Министр по делам иных цивилизаций Фёдор Кириллович Матвеев».

Вот и всё, что было там написано. А в корочках Мелкой значилось, что она замминистра. Коварный тиран Стёпка Асмолов однозначно и безапелляционно поставил Нах-Наха в ответственное положение. С одной стороны — приказал. С другой, если подумать, документально оформил сложившееся положение. Это в момент, когда до начала занятий в школе осталось меньше недели.

Нашествие тараканов или атака пчелиного роя — подобные события никого не радуют. Но, если насекомые имеют размер крупной собаки, становится совсем кисло. Непонятно откуда взявшиеся на территории интерната твари принялись деловито хватать и тащить всё, что попадалось им под руку. Они были повсюду и пересчитать их оказалось немыслимо — словно море вытянутых членистых тел затопило корпуса и двор.

— Немедленная эвакуация, — послышался бездушный механический голос. — Собрать вещи и выйти из помещений. Подчиняться. Вооружиться, — эти слова повторялись через короткие промежутки, не оставляя ни одной возможности для самовольства. Насекомые подталкивали тех, кто растерялся или делал что-то не то.

Малыши прижимали к себе любимые игрушки, старшие девочки — косметички. Те, кто посообразительней, запихивали в наволочки или пластиковые пакеты бельё и зубные щётки. А действующий независимо поток насекомых сметал со стен всё подряд — картины, кашпо, обои…

Взгляду Егора Олеговича хватило буквально пары минут, чтобы выловить в происходящем закономерности и взять процесс под контроль:

— Ланцов! С мальчиками-шестиклассниками — в оружейку! Забрать всё — где ключи ты знаешь!

Седьмой! Ершов — старший — в спальни! Заскотчить тумбочки и шкафы.

Восьмой — поймать и построить детей с первого по третий классы. Ответственная Лузгина.

Четвёртый берёт под контроль пищеблок — вилки, ложки, поварёшки. Тамара Яковлевна — проследите. Пятый во главе с Хуршедом собирает коз, коров и кур. Замира — выводи грузовик — сажай в кузов самых беспомощных.

Вряд ли он выбрал оптимальный вариант «сборов», однако поток команд, отданных знакомым голосом, уменьшил общую суету и приблизил деятельность людей к некому подобию осознанной работы.

Но инсекты не дали людям ни одной лишней минуты — согнали всех в плотную колонну и попёрли прямо на стену сарая, в которой оказался проход куда-то в напоённую яркими лучами степь.

Картина сделалась статичной. Посреди бескрайней равнины сбились в кучу дети и подростки, окружённые строем рослых, с некрупную корову, насекомых. Воздух пахнущий пылью, голубое безоблачное небо, трава по пояс. Трава эта вокруг группы непрерывно сминается — меньшего размера «кузнечики» появляются из оставшегося позади прохода и укладывают ровным слоем листы кровельного железа, оконные рамы, шкафы, тумбочки, колодезный ворот с цепью, упаковки с мылом и мешки комбикорма — они, словно наводнение, смывшее с территории интерната всё, что не прибито, бесконечной волной выносят самые разные предметы и отбегают, оставляя вокруг невысокий плотный завал.