Я изобразил самую кроткую из своих улыбок и смиренно опустил глаза.

— Что это? — заинтересованно потянулся к отчету ректор.

— Это он принес мне с отработки! — рявкнула леди, на мгновение забывшись. Но когда магистр вопросительно приподнял одну бровь, тут же осеклась и спохватилась. — Прошу прощения за свою несдержанность. Но моему возмущению нет предела!

— Да, я уже понял, — мастер Фалькус вежливым жестом предложил даме вернуться на место, а когда она, раскрасневшаяся от ярости, послушно села, принялся неторопливо просматривать мой опус.

Изучал он его довольно долго. Так долго, что я чуть не забеспокоился. А когда он, наконец, поднял на меня абсолютно непроницаемый взгляд, даже начал подумывать, что где-то напортачил.

— Неплохо, — в оглушительной тишине скупо оценил мои художества ректор. — У вас похвальное знание строения человеческого тела, молодой человек, и достойные уважения способности к рисованию… какое заклинание вы использовали, чтобы получить такую точность изображения?

— Никакого, — скромно кашлянул я. — Я уже говорил леди Ракаш, что неплохо рисую.

— То есть, вы сделали это сами? — наконец, позволил себе удивиться магистр. — Без использования магии?

— Конечно. Для развивающих заклинаний я пока слишком слаб.

— Но о том, что они существуют, вы все-таки знаете? — хитро прищурился ректор.

Я хмыкнул.

— Я не невежда, мастер. И с детства я довольно много читаю. Поэтому, если бы была такая возможность, я обязательно нашел бы способ облегчить себе труд. Но увы — пока это искусство остается для меня недоступным, поэтому обхожусь тем, что есть.

— О, да у вас дар же почти на грани истощения, — «внезапно» заметил мое плачевное состояние мастер Фалькус. — И явно не первый день. Ну, конечно, вы не смогли бы использовать развивающие или другие затратные заклинания этой группы. По крайней мере, на протяжении последних двух суток. Лилитана, напомните мне, пожалуйста, свои претензии к юноше.

Я мысленно ухмыльнулся и решил, что, пожалуй, новый ректор мне нравится. А вот леди Ракаш, похоже, намека не уловила и, вместо того, чтобы призадуматься, лишь негодующе фыркнула.

— Он использовал в своем отчете иллюзию, профессор. Нелепую и совершенно дерзкую! Это возмутительно!

— Простите, а что за иллюзия? — внезапно оживился мастер Нарди.

Маркиза негодующе фыркнула.

— О таких в приличном обществе не говорят!

— В самом деле? Это уже становится интересным…

Я мысленно хихикнул, уловив в голосе мастера нотки неподдельного злорадства.

— Адепт, что скажете? — плавно перевел на меня взгляд магистр. — Вы знаете, о чем идет речь?

— Понятия не имею, — пожал плечами я и даже не соврал: леди ведь не сказала, какую именно из десятка иллюзий она имела в виду?

— Но этот вид магии вам знаком? — продолжал настаивать «светлый».

Я послушно кивнул.

— Да. Еще до поступления в Академию наставник провел со мной несколько ознакомительных уроков по этой теме.

— Значит, как утверждает леди Ракаш, вы действительно могли внести иллюзию в свой отчет?

— Теоретически? Да, конечно…

— Вот видите, профессор! — торжествующе воскликнула маркиза. — Он сам сознался!

— Простите, в чем? — полюбопытствовал я. — Разве я совершил что-то противозаконное?

— Да! Вы изобразили меня в таком виде, что… — перехватив полный неподдельного интереса взгляд мастера Нарди, маркиза внезапно осеклась и помрачнела. Потом с силой сжала пальцы на подлокотнике кресла, раздула красиво вылепленные ноздри и процедила: — …это непростительно!

Я сделал недоуменное лицо.

— К сожалению, я все еще не понимаю, что вы имеете в виду, леди. Вы не могли бы сформулировать свой вопрос точнее?

Леди Ракаш снова вспыхнула, как маков цвет, и замолчала, судорожно подыскивая слова. А мастер Фалькус многозначительно усмехнулся в бороду и мягко пояснил:

— Полагаю, магесса Лилитана хотела сказать, что вы умышленно внесли сюда несколько иллюзорных элементов несколько… вольного содержания, и именно это вызвало ее искреннее возмущение.

— Да что вы говорите? — совершенно искренне изумился я. Какое «возмущение»? Вообще-то, я надеялся, что она будет в бешенстве. — Простите великодушно, но я почти уверен, что ничего такого… да еще со злым умыслом… не собирался делать!