во дворе жила бездомная собака со щенятами и однажды, какая-то тварь решила

посмотреть, как умирает живое существо. В её отсутствие, облил щенков бензином и

поджёг. Он тогда проплакал всю ночь. Самое ужасное воспоминание детства, которое

до сих пор вызывает содрогание, это вой собаки над сожжёнными щенками. Но оно не

шло ни в какое сравнение с тем, что он чувствовал сейчас. От испытываемого ужаса, у

Берсенёва волосы под шляпой встали дыбом. По сведеньям добытым десантниками, прикосновение к алтарю - смерть, без вариантов. Но ни какое описание и ни какое

видео не могли передать, на сколько ужасная.

Зеркало Рицы, горы в осенних красках, разноцветные листья скользят по озёрной

глади. Дзен! Есть ли глубины, на которые человек может погрузится в него? Может ли

человек в разной степени становиться частью мира? Учитель никогда не отвечал на

такие вопросы "не хочу лишать вас столь захватывающего приключения", таким

всегда был его ответ. Учитель, кем бы ты ни был, спасибо тебе, за всё что ты сделал

для двух десятков оболтусов, за невероятное приключение, за тот последний фокус, что буквально вбил ему в голову при их последней встрече. Сейчас, Игорь отчётливо

видел и чувствовал, как из Большакова в камень перетекает не просто энергия, а сама

жизнь. Если что-то сейчас и может помочь, то только он. Странный фокус по

выключению электроники и разделению слепленных магнитов, как говорил учитель, разрывающий энергетические связи. Чтобы жизнь продолжилась вновь! Игорь ударил

ладонью по плите алтаря.

Женщина, прекрасная какой-то нечеловеческой красотой. И её взгляд. Из глаз этой

женщины на него взглянула сама вечность, в которой рождались и умирали империи, цивилизации зарождались, достигали своего расцвета и умирали. Гибли целые миры, оставляя после себя лишь пыль уносимую солнечным ветром. Ни какой человек не

мог выдержать этот взгляд, потому что человек перед вечностью, это меньше чем

ничто. Человек, но не вселенная, которая и есть вечность, сейчас он сам был

вселенной и вселенная была им. И в этой бездне, что вглядывалась в него, капитан

увидел.... Пламя. Разумное и в то же время безумное в своей алчности. Ненависть

перемешанная с презрением. Гордыня, в совершенно гипертрофированных формах.

Зло, абсолютное, не допускающее для нормального человека иного толкования.

Удар, короткий полёт, снова удар, об пол, всем прикладом, аж воздух вышибло из

лёгких, и совершенно ошалевший Стрельченко с залитым кровью лицом, лежит у него

на груди и смотрит ему в глаза. Завертел головой, как Большаков? Вроде дышит, Токорев зацепив его за стропу на разгрузке, оттаскивает в сторону. Машинально

отметил, какое не простое это занятие, во всём снаряжении Большой килограмм под

сто сорок, а может вообще, все полтора центнера. Вывернулся из объятий сержанта и

на карачках, волоча по полу автомат, пополз к старшине.

– Василич, ты как - идиотский вопрос, краше в гроб кладут.

– Слабость - чуть слышно прошептал старшина.

– Слабость это х..., сейчас починю - в родном мире, все упражнения по управлению

энергией казались безобидной замутью сомнительной полезности. Здесь, фантастикой

ставшей реальностью. Значит должна сработать и перекачка энергии.

– Счастье, Башня. Держать входы, нас окружают - теперь сосредоточится, мир это

энергия, ему надо лишь перераспределить её. Вдох, выдох. Поехали. Словно струя

раскалённой плазмы потекла сквозь тело.

Удар по лицу, ещё один, как сквозь толщу воды доносится голос Большакова "Хватит.

Игорь, довольно". Открыл глаза, на автомате сблокировал ещё одну оплеуху. Большой

в отчаянье пытается вырвать свою руку из его ладони. Капитан разжал пальцы и

старшина упал на покрытый инеем пол.

– Прости. Мне показалось, что ещё чуть - чуть и я взорвусь.

– Бой вести можешь?

– Шутишь, давай сюда тварей, я их голыми руками разорву и ногами затопчу.

– Твой настрой радует, потому что я завёл нас в засаду.

– Командуй.

– Давай к Токореву, в первую очередь отстреливай светящихся. Для гарантии, стреляй

в голову. Всё, действуй.

Пока добежал до позиции Стрельченко, тот уже успел высмотреть цель и метнуть в

неё, оставляющий за собой дымный шлейф, зелёный шар РГН. Грохот взрыва, а

следом за ним визг тварей, видать удачно попал. Подбежал, занял позицию с правой