– Ну что, разве я вас не предупреждал, месье Барадье? Бунт в полном разгаре… И без всякого повода! Только для того, чтобы поддержать товарищей! Я их уговаривал, но все напрасно! Их ведут вожаки, а они подчиняются!

– Какие меры вы предприняли, чтобы остановить их?

– Я запер двери и никому не позволил входить без нашего позволения. Теперь жду. Мне сообщили, что от рабочих будет делегация.

– Но под каким предлогом они оставили работу?

– Они больше не хотят мести фабрику и зажигать огонь, требуют, чтобы им продавали иглы дешевле.

– И это справедливо?

– Конечно, можно было бы уступить им в этом, но потом они предъявят другие требования. Это только начало.

– Но почему бы нам не пойти им навстречу?

– Они посчитают это слабостью.

Марсель задумался:

– Так, значит, стачку начали ткачи в Труа и они подстрекают наших?

– Они ходили вчера в Сен-Савин, а сегодня в Ар. Шуму там наделали немало! Вы, наверное, были очень заняты, если ничего не слышали.

– Меня здесь не было, – ответил Марсель, смутившись.

– Ваше присутствие ничего бы и не изменило. Вас бы только оскорбили, как меня, вот и все…

– Оскорбили?

– Да вот, послушайте!

«Долой Карде! Долой директора! На виселицу его!» – доносился с улицы грозный клич.

– Слышите? – спросил Карде. – На виселицу! И все тут! А что я им сделал? Только требовал добросовестной работы и соблюдения правил. На виселицу! Если они думают, что я испугаюсь их угроз, то они ошибаются. Меня, старого солдата, не так-то легко запугать. Впрочем, они только кричат, но делать ничего не будут. Горланы!

– Вы сообщили об этом моему отцу и дяде? – поинтересовался Марсель.

– Да, я им звонил. Они, должно быть, дали знать префекту, а он, скорее всего, пришлет своих солдат. Со здешним народом неизвестно, чем дело кончится…

– Вы боитесь столкновения?

– Я ничего не боюсь, но я должен все предвидеть. Как я вам уже сказал, наши арские рабочие больше кричат, чем делают. Но есть и пришлые – вожаки. С ними приходится считаться.

– Бунт – слепая и глухая сила. Сотню человек не переубедить. Если они все будут кричать, то как же прийти к соглашению?

– На это и рассчитывают зачинщики стачек! Шум, драки… Но завтра ко мне придет делегация, и с ней, надеюсь, возможны будут переговоры.

– Я помогу вам.

– Как пожелаете.

– Что ж, теперь я иду обедать. Доброго вечера!

Его ждал Бодуан. Подавая обед, слуга, которому Марсель прощал некоторую фамильярность, видимо, не желал уходить из комнаты и вертелся около стола. Он присматривался к Марселю, пытаясь угадать, о чем тот думает. В последнее время это стало задачей не из легких. Никогда еще молодой человек не отличался такой молчаливостью и сдержанностью, как теперь. Оставаясь один, он мысленно переживал часы, проведенные с прекрасной итальянкой. Однако, несмотря на всю свою сосредоточенность, Марсель не мог не заметить пристального внимания слуги.

– Что с вами, Бодуан? – обратился к нему молодой человек. – Вы сегодня какой-то взволнованный.

– Есть отчего, господин. Вам ведь известно, что повсюду снуют рабочие и грозятся устроить на фабрике разнос…

– Вы боитесь?

– Не за себя…

– Так за кого же?

– За вас, господин. Когда я уезжал из Парижа, мне велели беречь вас.

– Ничего не поделаешь, Бодуан, нам остается только ждать.

– Прошу прощения, господин, но можно просто сесть в поезд и уехать…

– И оставить фабрику отца на растерзание рабочим?

– Фабрика месье Барадье, конечно, вещь драгоценная, но его сын еще дороже.

– Не беспокойтесь, ни со мной, ни с фабрикой ничего не случится. Черт возьми! Есть же закон… Да и арские рабочие – не дикари…

– Месье, в Труа, в Сен-Савине рабочие – тоже не дикари, но это не помешало им сегодня утром устроить погром у господ Тиро и Малапейра.

– Они – плохие хозяева.

– Не бывает ни плохих, ни хороших хозяев. Есть просто хозяева, так что вам бы лучше уехать на недельку в Париж.

– Скажут, что я сбежал! А старик Карде, который и без того меня недолюбливает, решит, что я гожусь только на то, чтобы ставить опыты в лаборатории! А как только дело коснулось защиты фабрики, я улетучиваюсь. Нет уж!

– Так, значит, вы примете меры предосторожности?

– Какие еще меры?

– Хороший револьвер, прежде всего!

– Вот странная мысль! На что он мне, Бодуан? Если мне придется иметь дело с толпой, я не смогу защищаться. Если же придется иметь дело с одним человеком или с двумя, то это не опасно…