На первый взгляд, это обычный заброшенный парк. Но что-то в его атмосфере сквозит такое, что заставляет сердце сжиматься в тревожном ожидании. Видимо, в прошлом здесь случилось что-то ужасное, и сейчас эта жуть так и витает в воздухе.

Когда вы гуляете по Горе, то отчётливо можете почувствовать там чьё-то незримое присутствие. Кто-то неотступно следует за вами, кто-то неотрывно следит за каждым вашим движением.

То ли это морок, то ли это леший, то ли страж горы, то ли сонмы духов казнённых и погребённых здесь преступников, не говоря уже о колдунах, ведьмах и прочих тёмных личностях в балахонах с капюшонами, которые встречаются на Лысой чуть ли не на каждом шагу.

А иногда, вернее, два раза в году, в ноябрьский и в майский канун здесь появляются иные.

Вот почему простой народ обходит это место десятой дорогой. Ну, какой же нормальный человек в ясном уме и в доброй памяти потащится на Лысую Гору, овеянную такой дурной славой?

Да, здесь, реально, бывает порой страшно.

Но в действительности, жизнь за пределами Лысой Горы сейчас гораздо страшнее. Многие просвещённые люди даже не подозревают, что только здесь и можно уберечься от тех опасностей, которые подстерегают их в городе. И на самом деле, это единственное место на земле, где ещё можно спастись.*

Вдоволь нахохотавшись, О’Димон неожиданно вновь впал в уныние:

– Ну и где его черти носят? Который час, брат?

Взглянув на часы, Димон-А выдохнул:

– Самый полдень.

– Ни черта себе! – возмутился О’Димон.
– Пять минут прошло, а такое впечатление, будто целый час.

Он огляделся вокруг, но вокруг не было ни души: ни выше по дороге, ни ниже.

Неожиданно на щёку ему упало сверху что-то липкое. Сморщив нос, О’Димон брезгливо вытерся и запрокинул голову вверх: прямо над ним на высокой ветке голого, до сих пор ещё не покрытого зеленью дуба вниз головой висело что-то похожее на летучую мышь.

– Срань господня! – вырвалось у Димона-А, также поднявшего глаза кверху.

Взмахнув тёмными крыльями, летучая мышь в тот же миг слетела с ветки. Напоминая издали миниатюрного дракона, она по дёрганой траектории облетела вокруг дуба, а затем резко спланировала вниз.

Приближаясь, крылатый ящер с каждой секундой увеличивался в размерах. Он рос прямо на глазах, превращаясь в иное, очень похожее на человека существо, только с перепончатыми крыльями.

При этом ужасная морда дракона у него мгновенно сменилась на симпатичное лицо с кудрявыми волосами, чем-то напоминавшее лицо архангела, который распростёр свои чёрные с позолотой крылья над Майданом.

Правда, у этого ангела имелось не два, а четыре крыла, что в небесной иерархии соответствовало чину херувима. Приземлившись, херувим тут же сложил первую пару крыл перед собой, вторую пару - за спиной, и в результате оказался полностью прикрытым ими, словно чёрным кожаным плащом.

Выпростав из-под кожаной накидки руку, кудрявый красавчик по-свойски протянул её Димонам и представился:

– Лиахим.

– Дима, - протянул ему руку Димон-А.

Пожимая руку и удерживая её дольше обычного, Лиахим незаметно надавил подушечкой своего большого пальца на третий сустав его указательного пальца.

– Дима, - протянул ему руку О’Димон.

– Очень приятно, - покачал тот головой, растянув улыбку до самых ушей.

Херувим пожал ему руку тем же тайным способом и также представился ему:

– Лиахим.

– Лиахим? – переспросил его О’Димон, знающий, что подобные господа, обычно, и пишут всё не так, как все, и произносят всё наоборот.

– Ну, вообще-то…м-м-м… если вам так удобно, можете называть меня Михаил, - чуть убавил он широту улыбки.

Оба Димона также улыбнулись ему в ответ, не зная, что ещё сказать. Они прекрасно понимали, что означало это рукопожатие. Тайный знак сообщал им, что это был свой человек, и ему можно было доверять, несмотря на то, что прикрыт он был чёрным плащом из четырёх крыл.

Предполагая всё же, что крылья эти им привиделись и, что, скорей всего, это обман зрения в результате воскурения травы, они как бы невзначай попытались заглянуть кудрявому красавчику за плечи. Может быть, там они видны?

Поняв их намерение, Лиахим вновь растянул улыбку до ушей. Словно прочитав их мысли, он отрицательно покачал головой. Его обескураживающая улыбка вмиг убрала оставшуюся неловкость. Димонам стало казаться, что они уже знают его целую вечность.

– А у вас какой уровень, Михаил… тридцать третий? – поинтересовался у него О’Димон.