— Увы, я должна вернуться в Фолстоу, прежде чем он догонит меня, — понизив голос, призналась Она. — И как он только держится в седле? Ведь он мертвецки пьян! — Она едва заметно усмехнулась, и в ее больших глазах мелькнуло что-то дьявольское. — Впрочем, прежде он бывал еще пьянее и все же умудрялся… не падать.

От этой двусмысленности Сесили стало не по себе.

Джоан резко развернула свою лошадь.

— Прощайте, леди Сесили, — сказала она, — желаю удачи во всех ваших благочестивых устремлениях. Помолитесь за нас с Оливером, если не трудно. Знаете, мы ведь собираемся пожениться!

— Джоан! — донесся издали хриплый мужской крик.

— Вы просто созданы друг для друга, — ляпнула Сесили, не успев как следует подумать.

— О, благодарю вас, леди Сесили, — удивленно улыбнулась Джоан. — Ваше благословение для меня много значит.

— Джоан! Где ты, черт возьми? — снова донесся до них хриплый мужской голос.

— Я здесь! — воскликнула белокурая всадница. — Если поймаешь, буду твоей навеки!

Обернувшись, она лукаво подмигнула Сесили и пришпорила свою лошадь. Та пустилась с места в карьер, из-под копыт полетели комья влажной земли. Спустя несколько секунд всадница скрылась из виду.

Сесили, словно окаменев, неподвижно сидела на камне, не чувствуя собственного тела. Она вконец замерзла на ледяном ветру, и только сердце бешено стучало в груди.

Сейчас он промчится мимо, даже не заметив ее, и исчезнет в ночи, догоняя Джоан Барлег… Это даже хорошо, что он не заметит Сесили. Пусть и дальше говорит своим друзьям, что она слишком хороша для простого смертного. Только теперь она поняла, что над ней все смеялись — холодная, бесчувственная Сесили, какая она все-таки странная, не правда ли? Ха-ха-ха!

Завтра же, с первыми лучами солнца она отошлет аббатисе женского монастыря в Хэллоушире письмо о намерении стать монахиней.

Тут она почувствовала, как дрожит земля под копытами приближающегося коня. Сомнений не оставалось — вот-вот он покажется у камней круга Фоксов.

В следующее мгновение она услышала конское ржание, и в каменном круге показалась сначала голова, а потом передние ноги огромного животного. Из-под копыт летели комья грязи. Неожиданно конь остановился, и всадник, не удержавшись, вылетел из седла. Сесили ожидала услышать испуганный крик или что-то в этом роде, но всадник не издал ни звука. Похоже, он надеялся в последний момент расправить крылья и мягко приземлиться у ног Сесили.

Увы, этого не произошло. Склонив голову набок, Сесили проследила за стремительным полетом всадника и вздрогнула, когда тот со смачным шлепком ударился всем телом о камень, на котором она сидела, а потом свалился на землю к ее ногам, где и остался лежать без движения.

Осторожно подавшись вперед, она взглянула на Оливера Белкота. Его красивое лицо было совершенно бескровным, полные губы приоткрылись, густые ресницы затрепетали. Его плащ был похож на так и не раскрывшиеся крылья за спиной, расстегнувшаяся рубашка обнажила мускулистое плечо и половину груди.

— Вы живы? — шепотом спросила Сесили.

Ни звука в ответ.

Она попыталась слегка пошевелить неподвижное тело мыском туфли. Белкот едва слышно застонал.

— Кажется, жив, — пробормотала Сесили.

Его ресницы дрогнули. Он как будто пытался увидеть ущерб, причиненный и без того прискорбно маленькому мозгу. В следующее мгновение Оливер не без труда вернул глаза на место и попытался сфокусировать взгляд.

— Леди Сесили? — прошептал он, не веря своим глазам, и тут же зажмурился от сильной боли. — Черт меня побери! — процедил он сквозь зубы, хватаясь рукой за плечо.

У Оливера кружилась голова, нестерпимо болела рука. Каждый вдох причинял колющую боль в боку. Очевидно, ребра были повреждены. Он снова взглянул на спокойно сидевшую на большом плоском камне молодую женщину.

Святая Сесили Фокс.

Оливеру показалось, что еще ни разу в жизни ему не доводилось видеть женщину, которая выглядела бы столь… отрешенно. Только что он упал с лошади и теперь лежал на земле, корчась от боли, но Сесили оставалась совершенно безучастной к его страданиям. Разве не о ней говорили, что она почитает за честь помогать всем, кто нуждается в помощи? И вот сейчас она совершенно безучастно смотрит на него, словно на приблудного пса, севшего у ее ног!

— Помогите же встать! — вырвалось у Оливера.

В ответ она приподняла одну бровь, и ему бросилось в глаза ее поразительное сходство со старшей сестрой, Сибиллой. То же бледное лицо, словно выточенное из слоновой кости, те же густые каштановые волосы с медно-красным отливом. Впрочем, имелось и отличие. Глаза Сибиллы были похожи на две пронзительно-синие льдинки, у Сесили же глаза были словно два больших озера теплого шоколадного цвета. Сибилла была смелой, соблазнительной и властной. Сесили же казалась робкой, покорной и… целомудренной. Даже Огаст, старший брат Оливера, пел ей осанну, уже будучи по уши влюбленным в Снежную королеву по имени Сибилла. Поэтому Оливер никак не мог взять в толк, почему сейчас от Сесили веяло таким холодом.