Шрифт:
Глава шестая.
Диалектика будущего
(1883 – 1895)
В последний период жизни Энгельс все чаще и чаще задумывался о будущем революционного движения, его мысленный взор все чаще обращался к различным проблемам будущего общества. Рассмотрим его наиболее важные высказывания по основным вопросам теории коммунистического общества в той хронологической последовательности, в какой проблемы будущего приобретали для Энгельса актуальное значение, в какой они выдвигались для него в эти годы на передний план.
1. Государство и революция
Вскоре после смерти Маркса, в начале апреля 1883 г. Энгельс получил письмо от Филиппа Ван-Паттена, секретаря Центрального рабочего cоюза в Нью-Йорке, который просил разъяснить отношение Маркса к анархизму. Энгельс ответил ему 18 апреля, а в мае опубликовал этот ответ в составе второй части своей статьи «К смерти Карла Маркса» на страницах газеты «Sozialdemokrat» – центрального органа социал-демократической партии Германии. Речь идет о проблеме государства в его отношении к пролетарской революции и коммунистическому обществу.
«Маркс и я, – пишет Энгельс, – с 1845 г. [116] держались того взгляда, что одним из конечных результатов грядущей пролетарской революции будет постепенное отмирание политической организации, носящей название государство… Но в то же время мы всегда [117] держались того взгляда, что для достижения этой и других, гораздо более важных целей грядущей социальной революции рабочий класс должен прежде всего овладеть организованной политической властью государства и с ее помощью подавить сопротивление класса капиталистов и организовать общество по-новому [118] … Правда, это государство требует очень значительных изменений, прежде чем оно сможет выполнять свои новые функции… Анархисты ставят все на голову. Они заявляют, что пролетарская революция должна начать с упразднения политической организации государства…» (19, 359 – 360; ср. 36, 9).
116
Т.е., очевидно, со времени «Немецкой идеологии». Курсив наш.
117
Курсив наш.
118
Ниже эта вторая задача формулируется так: «провести экономическую революцию общества».
Письмо Бернштейну от 28 января 1884 г. органически дополняет этот ответ (36, 81 – 82).
И в том и в другом письме Энгельс подчеркивает, что идея исчезновения государства в будущем возникла в марксизме очень рано, еще в период его становления, самостоятельно, а не под влиянием анархизма. В письме Ван-Паттену он указывает на главное отличие марксистского учения о государстве от анархизма – понимание необходимости периода диктатуры пролетариата и отмирания государства как определенного процесса (ср. 51, т. 33, 112 – 113). Энгельс ясно указывает на две функции пролетарского государства: подавление сопротивления класса капиталистов и организация общества по-новому, экономическое преобразование общества. Это, очевидно, новый момент.
Проследим эту тему и дальше, посмотрим, как она развивалась на протяжении всего последнего периода жизни и деятельности Энгельса.
В начале 1884 г. вопрос о государстве он будет специально разрабатывать в книге «Происхождение семьи, частной собственности и государства». В ней он затронет и вопрос о будущем государства.
В начале 1886 г. Энгельс познакомился с книжкой голландского социалиста Ф.Д. Ньювенгейса «Как правят нашей страной». В связи с этим Энгельс затронул вопрос о необходимости разрушения бюрократически организованной государственной машины для перехода от капитализма к коммунизму (социализму) – вопрос, который был специально разработан Марксом в 1871 г. при изучении и обобщении опыта Парижской Коммуны в его работе «Гражданская война во Франции». 4 февраля Энгельс пишет Ньювенгейсу (письмо было впервые опубликовано в 1934 г.): «Голландия, кроме Англии и Швейцарии, единственная западноевропейская страна, которая в XVI – XVIII столетиях не была абсолютной монархией и имеет благодаря этому некоторые преимущества, в частности – остатки местного и провинциального самоуправления без настоящей бюрократии во французском или прусском духе. Это большое преимущество для развития национального характера, а также и для последующего развития; произведя сравнительно немного изменений, трудящийся [народ] мог бы установить здесь свободное самоуправление, которое должно быть нашим лучшим орудием при преобразовании способа производства. Ничего этого нет ни в Германии, ни во Франции – там это придется еще создавать заново» (36, 368 – 369).
Характер существующего в данной стране государства в значительной мере определяет и способ предстоящего революционного преобразования общества. Наличие централизованной военно-бюрократической государственной машины обусловливает немирный путь развития революции. Наоборот, отсутствие такой развитой государственной машины дает возможность осуществить революционные преобразования относительно мирным путем, мирными средствами.
В свое время эту мысль развивал Маркс в речи, с которой он выступил на следующий день после закрытия Гаагского конгресса I Интернационала – на митинге в Амстердаме 8 сентября 1872 г. «Рабочий, – говорил он, – должен со временем захватить в свои руки политическую власть, чтобы установить новую организацию труда… Но мы никогда не утверждали, что добиваться этой цели надо повсюду одинаковыми средствами. Мы знаем, что надо считаться с учреждениями, нравами и традициями различных стран; и мы не отрицаем, что существуют такие страны, как Америка, Англия, и если бы я лучше знал ваши учреждения, то может быть прибавил бы к ним и Голландию, в которых рабочие могут добиться своей цели мирными средствами. Но даже если это так, то мы должны также признать, что в большинстве стран континента рычагом нашей революции должна послужить сила; именно к силе придется на время прибегнуть, для того чтобы окончательно установить господство труда» (18, 154) [119] .
119
Указывая на принципиальную возможность – при определенных конкретно-исторических условиях – развития революции мирным путем, Маркс вместе с тем подчеркивал, что господствующие классы не станут добровольно уступать своих позиций и будут пытаться путем контрреволюционного насилия сорвать социалистические мероприятия, осуществляемые мирными средствами. «„Мирным“ историческое развитие может оставаться лишь до тех пор, – писал он в 1878 г., – пока те, кто в данном обществе обладает властью, не станут путем насилия препятствовать этому развитию. Если бы, например, в Англии и в Северо-Американских Соединенных Штатах большинство в парламенте или в конгрессе получил рабочий класс, то он мог бы на законном основании устранить стоящие на его пути законы и учреждения… И все-таки „мирное“ движение превратилось бы в „насильственное“, столкнувшись с сопротивлением заинтересованных в старом порядке…» (44, I, 397; ср. 70, 143).
Мы видим, что мысль, высказанная в письме Энгельса, непосредственно примыкает к данной концепции Маркса и развивает ее.
Впоследствии изменения исторических условий определяли и дальнейшее развитие марксистской теории по вопросу о путях и средствах осуществления пролетарской революции.
В 1918 г., выступая против Каутского, Ленин подчеркивал это изменение исторических условий: «Ссылка на то, что Маркс в 70-х годах допускал возможность мирного перехода к социализму в Англии и Америке, есть довод софиста, то есть, проще говоря, мошенника, который жульничает при помощи цитат и ссылок. Bo-1-x, эту возможность Маркс и тогда считал исключением. Bo-2-x, тогда не было еще монополистического капитализма, т.е. империализма. В-3-х, именно в Англии и Америке не было тогда – (теперь есть) – военщины как главного аппарата буржуазной государственной машины» (51, т. 37, 104).
Ленин отнюдь не абсолютизировал необходимость немирного пути революционных преобразований вне зависимости от условий места и времени. «Мирное развитие какой бы то ни было революции вообще вещь чрезвычайно редкая и трудная», – писал он в сентябре 1917 г. Но вместе с тем он считал, что в сложившихся тогда условиях русской революции, «в такой стране, в такой исключительный исторический момент мирное развитие революции при переходе всей власти к Советам возможно и вероятно» (51, т. 34, 222 – 223).