Но о каждом разговоре операторы спецкоммутатора делают пометку в журнале с точным указанием времени разговора и его продолжительности.

8 августа Крючков разговаривал с Лукьяновым двадцать с лишним минут. Через день Крючков опять перезвонил Лукьянову. Потом с председателем Верховного Совета связался премьер-министр Павлов. 12 августа Лукьянову звонил еще один будущий член ГКЧП — секретарь ЦК Шенин, он же звонил Лукьянову 16 августа. Тот был занят и перезвонил попозже.

Для Лукьянова военные летчики подготовили два вертолета, оборудованные салонами для перевозки пассажиров литера «А». Но когда они прилетели на Валдай и сели на аэродроме Хотило-во, выяснилось, что страшно торопившийся Лукьянов уже улетел вертолетом спецподразделения гражданской авиации. При этом Анатолий Иванович тщательно скрывал свое намерение неожиданно вернуться в Москву от самых близких сотрудников.

Тогдашний председатель Совета Союза Иван Лаптев вспоминает, как 17 августа ему позвонил Лукьянов с Валдая:

— К подписанию Союзного договора все готово?

— Да, я только что заходил в Большой Кремлевский дворец, по-моему, все очень здорово.

— А сценарий Михаилу Сергеевичу послали?

— Еще вчера вечером.

— Ну, тогда, значит, так: я прилечу вертолетом в понедельник вечером, Михаил Сергеевич — утром во вторник. В двенадцать часов подпишем договор, мы с Горбачевым будем доотдыхать. Ты тоже можешь собираться в отпуск.

Лукьянов говорил все это Ивану Лаптеву, зная, что никакого подписания не будет. На языке спецслужб это называется «операцией прикрытия».

17 августа Крючков велел начальнику Седьмого управления КГБ вместе с министерством обороны спланировать операцию по задержанию президента России Ельцина.

Путч начался 17 августа 1991 года, в субботу, когда у Крючкова на все том же объекте «АБЦ» собрались Крючков, Язов, Павлов, Шенин, Бакланов, Болдин, Грушко, Ачалов и еще один заместитель министра обороны, главнокомандующий Сухопутными войсками генерал армии Варенников.

Валентин Павлов днем проводил заседание президиума правительства. Вернувшись в свой кабинет, распорядился вызвать машину, чтобы ехать на дачу. Вдруг позвонил Крючков. Это было около четырех дня. Председатель КГБ настойчиво попросил главу правительства заехать к нему, чтобы обсудить некоторые важные вопросы.

На объекте «АБЦ» расположились в беседке.

Павлов и начал разговор, сказал, что обстановка в стране сложная, положение с уборкой урожая тяжелое, нет топлива, стране угрожает голод и холод. Пора принимать твердое решение и вводить чрезвычайные меры. Причем это надо сделать до подписания Союзного договора. Если документ подпишут, будет уже поздно.

Крючков вытащил из папки документы, подготовленные Егоровым и Жижиным, и ознакомил с ними будущих членов ГКЧП.

Говорили сбивчиво, перебивали друг друга, хотя на самом деле основные шаги обсудили заранее. Генерал Варенников скажет потом на допросе: «ГКЧП был создан до моего участия в беседе 17 августа».

В конце концов сговорились лететь в Форос, чтобы заставить Горбачева ввести чрезвычайное положение. Если он откажется — пусть подает в отставку и передает свои полномочия другим. В крайнем случае объявить его больным, изолировать в Форосе. Руководство страной примет на себя вице-президент Геннадий Яна-ев. Для руководства страной будет сформирован Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР.

Крючков многозначительно сказал, что относительно охраны Горбачева беспокоиться не надо, Плеханов обо всем позаботится, связь у Горбачева отключит и вообще примет меры. Какие именно меры — никто интересоваться не стал.

На следующий день утром Язов провел совещание в министерстве со своими заместителями и начальниками главных управлений. Он приказал командующему Московским военным округом генералу Николаю Калинину быть готовым ввести в Москву 2-ю мотострелковую и 4-ю танковую дивизии. Грачев получил приказ привести в повышенную боевую готовность 106-ю (Тульскую) воздушно-десантную дивизию.

Крючков поручил заместителю председателя КГБ Валерию Федоровичу Лебедеву установить наружное наблюдение за группой депутатов, которых после введения чрезвычайного положения предполагалось подвергнуть административному аресту и изолировать на территории воинской части, расположенной в поселке Медвежьи Озера.

18 августа около часа дня в Крым вылетели Бакланов, Болдин, Шенин, Варенников; их сопровождали Плеханов, Генералов, сотрудники управления правительственной связи (чтобы отключить Горбачеву все телефоны) и группа офицеров 18-го отделения службы охраны КГБ, вооруженные автоматами.

В Крыму на военном аэродроме Бельбек прилетевших из Москвы по приказу Язова встретил командующий Черноморским флотом адмирал Михаил Николаевич Хронопуло.

Увидев Плеханова, охрана президентской дачи беспрепятственно пропустила нежданных гостей. Плеханов и Генералов зашли в комнату начальника личной охраны президента Владимира Медведева в гостевом доме. Тот был поражен: еще вчера он разговаривал с Плехановым, и тот сказал, что прилетит 19 августа, а приехал днем раньше.

Плеханов переподчинил охрану президентской дачи непосредственно Генералову. Тот приказал отключить все виды связи, перекрыть доступ на президентскую дачу, заблокировать подъезд к резиденции и вертолетную площадку. Из своих людей установил дополнительные посты.