По части сдержанности Сесиль явно нашла себе достойного собеседника.

— Разумеется. Я бы не вызвала вас, если бы не имела вещественных доказательств, которые готова предъявить. Полагаю, полиция осведомлена о деятельности людей, на борьбу с которыми направлен законопроект моего мужа против анархизма?

— Нам о них многое известно.

— Муж получал много писем с угрозами, которые, как мы полагали, приходили от этих людей. Я хотела, чтобы он показывал письма полиции, но он отказывался.

— Мы знаем об этом из другого источника, — заметил Фокс.

— Вероятно, от премьер-министра?

Полицейский спокойно посмотрел на нее и промолчал.

— Письма здесь, — продолжила леди О’Каллаган после паузы. — Я желала бы, чтобы вы их прочитали. — Она взяла бумаги со стола и протянула полицейскому.

Тот извлек из внутреннего кармана очечник и надел очки в золотой оправе. В них он выглядел очень солидно. И так же солидно читал письма, аккуратно кладя их одно поверх другого. Закончив последнее, сложил вместе свои огромные ладони и произнес:

— Да, они обычно пишут нечто подобное.

— А теперь прочитайте вот это. — Она протянула ему письма от Джона Филиппса и Джейн Харден.

Полицейский прочитал их так же внимательно.

— Сэр Джон Филиппс — тот самый хирург, который оперировал моего мужа. Второе письмо, как я понимаю, от медицинской сестры из его больницы.

— Вот как? — вежливо отозвался Фокс.

— У моего мужа развился перитонит, но, по моему мнению, он скончался от отравления.

— И это мнение сложилось у вас благодаря письмам? Этим двум или другим?

— Не знаю. Однако склонна считать личные письма более весомыми. Их авторы явно угрожали жизни мужа.

— Да, выражения весьма недоброжелательные.

— Я хочу, чтобы было проведено расследование.

— Понятно, — кивнул Фокс. — Должен вам сказать, леди О’Каллаган, что это очень серьезное дело.

На щеках Сесиль появился легкий румянец. Другая на ее месте скорее всего завизжала бы, а эта лишь заметила:

— Разумеется, серьезное.

— Поймите: прежде чем будет отдан приказ на проведение расследования, коронер, который и отдает такие приказы, захочет кое в чем убедиться. Как обстоят дела со свидетельством о смерти?

— Что вы имеете в виду?

— Оно подписано?

— Да.

— Сэром Джоном Филиппсом?

— Не знаю. Вероятно. Хотя не исключено, что его подписал ассистирующий хирург мистер Томс.

— Так. Проанализируем ситуацию: мистер Томс — известный хирург, сэр Дерек — влиятельный пациент. Мистер Томс, прежде чем поставить подпись на свидетельстве о смерти, обязательно предпринял бы все предосторожности. Полагаю, коронер посчитает данный документ достаточным.

— А как же угрозы? Не сомневаюсь, что мужа убили! Я требую расследования.

Фокс задумчиво посмотрел на огонь.

— Возможно, вы пожелаете, чтобы я сам позвонил коронеру и изложил суть дела?

— Конечно, если вы возьметесь.

— Было бы лучше, если бы вы могли сообщить, кто точно подписал свидетельство о смерти.

— Это должен знать секретарь мужа, мистер Джеймсон. На три часа у него назначена встреча с премьер-министром.

— Сейчас без пятнадцати четыре.

— Я позвоню ему в парламент, — сказала Сесиль и принялась набирать номер.

Ей потребовалось время, чтобы разыскать Рональда и задать ему вопрос.

— Это был Томс? — спросила она в трубку. Ответ секретаря явственно прозвучал в комнате. — Спасибо. Вы обсудили это дело? Ясно. Нет, полагаю, что не надо, мистер Джеймсон. Я напрямую связалась с полицией.

Леди О’Каллаган повесила трубку и сообщила Фоксу, что свидетельство о смерти подписал Томс.

Полицейский позвонил коронеру и долго, приглушенно с ним разговаривал. Коронер что-то отвечал, и его голос звучал взволнованно. Леди О’Каллаган внимательно слушала и барабанила пальцами по ручке кресла — жест для нее прежде немыслимый. Наконец Фокс разъединился.

— Все, как я и предполагал. Он говорит, что не может вмешиваться.

— Следовательно, мне придется обращаться напрямую к премьер-министру.

— Я бы не стал этого делать, леди О’Каллаган. Во всяком случае, пока, — посоветовал Фокс. — Если позволите, я переговорю со своим начальником, старшим инспектором уголовной полиции Аллейном.

— Аллейном? Мне кажется, я о нем что-то слышала. Он ведь… — Сесиль О’Каллаган чуть не допустила промах и не сказала: «Он джентльмен». Видимо, действительно так разволновалась, что была на грани подобной оплошности.