— Ты поймешь, какое мудрое решение приняла.

Феба бросила в костер пучок пахучих веток, и по поляне распространился сладкий, пьянящий аромат.

Беатриче лежала на кровати и смотрела на цветочные гирлянды, нарисованные на стропилах. Новое золотое ожерелье мешало ей дышать, и девушка боролась с удушьем. Услышав, как скрипнула дверь, она подняла руку и поправила украшение.

— Скажи мне, что ты не согласилась, — прозвучал мужской голос.

— Свадьба состоится третьего числа следующего месяца.

— Это невозможно. Ты продала свою душу.

Беатриче почувствовала, как на ее грудь упали меха.

— Ты позволила ему купить тебя за несколько жалких безделушек?

В груди Беатриче вскипела злоба. Она рывком села и вперила взор в своего брата. Пьеро был высоким, хорошо сложенным и почти таким же красивым, как она.

— Мне безразлично, глупец! — Она зашвырнула шубу через всю комнату в угол. — Единственное, чего я хочу, тебе достается даром. Не заметил? Со дня моей помолвки никто не может мне приказывать, куда идти, что делать. И отец и мать его боятся. Адам дал мне свободу, Пьеро. И платой будет мое тело. Моя душа покинула меня в тот день, когда погиб Этторе. Даже если бы я захотела, то не смогла бы отдать свою душу другому.

Пьеро присел на край кровати.

— Прости, — тихо произнес он. — Я не смог спасти Этторе. Но тебе не надо приносить себя в жертву.

— Какая разница? — воскликнула она с горечью. — Все равно надо выходить замуж, и почему бы не за Адама? Он, несомненно, обожает меня.

— Лучше бы кто угодно, только не он, — покачал головой Пьеро. — Ты знаешь, что по городу расползается ужасная хворь?

— Я видела на улицах врачей в страшных масках.

— Чума прибыла в Геную на кораблях Адама и добралась до Флоренции. Когда суда причалили в Генуе, там уже начали умирать моряки. Даже крысы передохли. Адам принес чуму в наш город.

— Пьеро, ты безумен! — разгневалась Беатриче. — Как ты смеешь являться ко мне и нагло лгать? Ты заявляешь, что мой будущий супруг вызвал чуму? Такое под силу одному дьяволу!

— Не я один думаю, что повинен Адам. Наддо сказал мне, что такого же мнения властители города. Адам хочет очистить Флоренцию от соперников. И когда здесь никого не останется, он захватит власть.

— Чепуха. И Адам прав насчет тебя. Ты ревнуешь, Пьеро. И ты мне завидуешь. Вы с Наддо прячетесь по углам. Если кто-то узнает про вашу любовь, вам и недели не прожить — вас прикончат. И тебе нестерпима мысль о том, что остальные могут жить открыто. Ты хочешь лишить меня свободы — единственного кусочка счастья! — крикнула она.

Беатриче понимала, что их разговор может быть подслушан кем угодно, но она слишком разозлилась на брата.

— Ты действительно так думаешь? — спросил Пьеро.

— Да.

— Жаль, что я тебя побеспокоил. Не стоило тратить время и взывать к твоему здравомыслию. Придется взять дело в свои руки.

— Только попробуй! — брызнув слюной, завопила она.

— Ты его увидела? — осведомилась Феба.

Хейвен вытерла глаза, слезившиеся от дыма. Она догадывалась, что Пифия спрашивает об Адаме, но решила не удовлетворять любопытства старшей Хоры.

— Я ссорилась с Пьеро. Он упомянул Наддо. Вот и все.

— Не сдавайся, — настойчиво проговорила Феба. — Видения ведут к откровениям. Тебя непременно посетят нужные воспоминания.

— Тогда отправь меня назад сейчас же, — потребовала девушка.

— Нет, — ответила Феба. — Я отказываюсь рисковать твоим рассудком. Ты должна вернуться к Магу и притвориться влюбленной в него. Тогда наш план осуществится.

— Я должна попытаться еще раз! — взмолилась Хейвен. — Тогда я найду того, кто похитил Бью! Выполните свою часть договора!

— Тебе больше нельзя ждать, Хейвен. Твой возлюбленный — я имею в виду мистера Морроу — совсем утратил осторожность. Одна из моих сестер засекла его в Грамерси-Парке. Он беседовал с маленькой девочкой прямо напротив окон здания Общества «Уроборос». Если ты будешь медлить, Йейн Морроу столкнется с Магом лицом к лицу. И кто возьмет верх в схватке?