— Ты будешь танцевать со мной, Тигр? Войдешь со мной в круг?

Я посмотрел на меч, спокойно отдыхавший в ножнах, и подумал о его силе. А потом вспомнил человека по имени Аджани и женщину, которую когда-то звали Делила.

— В любое время.

Губы разомкнулись. Я знал, что она хотела. Сказать «здесь, сейчас, в эту минуту». Соблазн был велик, но она справилась с собой. Она проявила редкую выдержку.

— Не сейчас, — спокойно ответила она, — и даже не завтра. Может быть послезавтра.

Она знала не хуже меня, что и послезавтра будет рано. Когда-нибудь этот день наступит, но нам снова приходилось ждать.

Или нет.

Я подобрался поближе к костру, подтащил к себе одну из сумок, покопался в ней и, обнаружив пятнистую шкуру, бросил ее Дел.

Дел поймала, развернула мягкий мех, полюбовалась его великолепием и взглядом попросила разъяснений.

— Твой день рождения, — сказал я ей и тут же почувствовал себя неловко. — Мне она вообще-то не нужна.

Пальцы Дел ласкали мех, лица я не видел за распущенными волосами.

— Чудесная шкура, — тихо сказала она. — Такими у нас устилают колыбели новорожденных.

У меня перехватило дыхание.

Я выпрямился.

— Ты на что-то намекаешь?

Дел нахмурилась.

— Нет, конечно… — а потом она поняла, о чем я подумал. Она откинула назад светлые волосы и посмотрела мне в глаза. — Нет, Тигр. Больше никогда.

— Что значит никогда? — начал я и вдруг вспомнил, что некоторые женщины просто не могут иметь детей и пожалел о вопросе. — Я хотел сказать… да ладно, забудь. Я сам не соображаю, что говорю.

— Соображаешь, — очень слабо, но Дел улыбнулась. — Никогда значит, что у мня никогда больше не будет детей. Только Калле. Я сама этого добилась.

— Что значит «добилась»… — начал я, но запнулся и торопливо добавил: — Ладно, забудь.

— Это пакт, — спокойно объяснила она. — Я попросила об этом богов. Чтобы быть уверенной, что смогу выполнить свою клятву. Калле и так задержала меня.

Я хлопнул глазами.

— Но ведь этим нельзя управлять, — я помолчал. — Я чего-то не понимаю?

Дел пожала плечами.

— У меня не было месячных с рождения Калле. То ли повлияли тяжелые роды, то ли это веление богов, ответивших на мою просьбу, не знаю. Просто можешь не беспокоиться, что сделаешь что-то нежелательное.

Вот значит как. Еще одна часть головоломки по имени Делила встала на место.

Только Калле, навсегда. Девочка, которая не принадлежала Дел и никогда уже не будет принадлежать.

Благодаря мне.

Благодаря мечу.

Аиды, баска… что с тобой стало?

Что с нами стало?

Очнувшись от тяжелых мыслей, я потянулся и коснулся ее руки.

— Прости, баска.

Дел слепо смотрела на меня, сжимая лунно-серебристую шкуру, а потом, наконец, улыбнулась.

— Значит признаешь, что проиграл спор?

Я не сразу понял, о чем речь.

— Нет, — кисло сказал я, — от спора я не отказываюсь. А вот ты бы наверняка не обиделась, если бы я признал, что проиграл.

Дел покосилась на меня.

— Я не сплю со своим отцом.

Аиды, она знала, куда ударить больнее.

— Здесь, — объявила Дел. — Местечко не хуже других, а нам давно пора выяснить, на что мы способны.

Ровный шаг жеребца и тепло полуденного солнца — ну может и не совсем тепло, но по крайней мере уже не тот холод, к которому я привык за зиму — погрузили меня в дремоту и я не сразу сообразил, о чем она говорила. Я открыл глаза и к своему удивлению обнаружил, что Дел слезает с мерина.

— Не хуже других для чего? И на что я должен быть способен? — я помолчал. — Или не способен…

— Может и нет, — согласилась она, — но это давно пора исправить.

Я нахмурился.

— Дел…

— Прошло много времени, Тигр. Через день мы будем в Ясаа-Ден… а нам еще нужно потанцевать.

Так вот о чем она. Я понадеялся, что Дел не заметила как я скривился.

— Мы могли бы еще подождать…

— Мы могли бы подождать, пока не уедем с Севера… но тогда ты нарушил бы свое обещание, — прищурилась, разглядывая меня, и прикрыла глаза ладонью, защищаясь от солнца. — Мне нужно танцевать, Тигр. И тебе тоже.