Мы сидели в тишине. Делла позволила мне обнять её так, как мне было удобно. Она позволила мне поцеловать её в макушку. Я провел рукой по её плечам и спине, заверяя самого себя, что с ней было всё в порядке.

Стук в дверь нарушил тишину и покой в комнате. Делла начала сползать с моих колен, но я прижал её обратно к себе. Я собирался проигнорировать стук, кто бы там ни был. Сейчас в приёмной должен был быть Винс, чтобы решить дела с нежеланным посетителем.

— Всё в порядке, сэр? — спросил Винс с другой стороны двери.

— Да, всё хорошо, — ответил я.

Делла запрокинула голову, чтобы взглянуть на меня.

— Он видел меня?

Я кивнул. Я не хотел лгать ей, хотя знал, что ей не нравилось, когда посторонние видели её в таком состоянии.

— Он подумал, что я сошла с ума, — сказала Делла и печально вздохнула.

Я ухватил её за подбородок и заставил поглядеть на меня.

— Нет, не подумал. Ты не сумасшедшая. Ты умная, любящая и красивая. Но ты не сумасшедшая. Ты жила в аду и победила его, Делла. Большинство людей не смогли бы пройти через что-то подобное. Больше никогда не сомневайся в том, что ты потрясающая женщина.

Легкая улыбка растянула уголки её губ.

— Ты просто любишь меня, — сказала Делла.

— Больше чем жизнь, — ответил я, прежде чем прижался губами к её губам.

Вудс не оставлял меня одну после вчерашнего инцидента. Я знала, что у него были дела. У меня тоже была работа, но он держал меня дома рядом с собой. Каждый раз, когда я заикалась по поводу того, чтобы пойти в клуб, Вудс отвлекал меня от темы разговора. Оральный секс на кухонном столе был его первым тактическим ходом, и это сработало. Я забыла обо всем, кроме тех чувств, которые он вызывал во мне.

После того как Вудс ответил на несколько звонков, он потащил меня в душ. Я упомянула о том, что нам не помешало бы одеться, когда он толкнул меня в душевую кабину, но он сделал вид, что не расслышал меня. Когда Вудс выключил воду, он отнес меня на кровать и мы снова занялись любовью.

Сейчас он был за дверью и снова разговаривал по телефону. Я знала, что он занимался рабочими делами, и это только подтвердило мою точку зрения, что я его обременяла. Моя болезнь была обузой, но, несмотря на это, я хотела помочь Вудсу.

Когда он открыл дверь и вошел в комнату, я хотела сказать ему, что нам следовало поехать в клуб. На этот раз я собиралась противостоять его сексуальным домогательствам, с помощью которых он удерживал меня дома. Но Вудс начал говорить раньше.

— Это был Винс. У меня в кабинете два члена Совета директоров, с которыми связалась моя мама по вопросам, в которых она ничего не понимает. Мне нужно съездить в клуб и разобраться с ними. Я вернусь максимум через два часа, — сказал Вудс, закрывая за собой дверь.

Он не собирался отпускать меня.

— Я могу пойти с тобой. У меня остались дела, которые я не успела сделать вчера.

— Нет. Мне нужно сконцентрироваться на этой встрече, а, зная, что ты там, я буду отвлекаться. Я буду волноваться за тебя. Просто останься здесь, я обещаю, что скоро вернусь.

Вудс прижался поцелуем к моим губам перед тем, как пошел в спальню одеваться. Я стояла на месте, позволяя его словам проникнуть в меня. Он собирался лишить меня работы и опять держать дома. Он боялся, что пока я буду в клубе, со мной может случиться очередной приступ.

Я много работала над тем, чтобы стать выносливее, чтобы успокоить его волнение. Один неудачный день и Вудс снова запирает меня в стеклянную коробку. Я хотела жить нормальной жизнью. Мне нравилось быть рядом с ним, иметь занятие, при этом знать, что я действительно помогала ему. Оставаясь здесь, я всё время буду в одиночестве. Я не могла снова так жить.

Вудс вышел из спальни и улыбнулся мне. На нём был надет деловой костюм.

— Мы поужинает сегодня вечером в том симпатичном итальянском местечке на побережье, которое ты так любишь, — сказал он мне, как если бы это всё исправило.

Вместо того, чтобы сказать Вудсу о своих чувствах, я просто кивнула и поцеловала его на прощание, затем подошла к окну и стала наблюдать, как он уезжает. Я не стала бороться за свою свободу. Я просто позволила ему решить за меня, что делать дальше. Это не было проявлением твёрдости. Блэр не позволила бы Рашу так поступить с собой. Она бы повернулась к нему своей алабамской задницей, и сделала всё по-своему.

Я должна была показать Вудсу, что могла справиться со своей работой. Да, я допустила промах, но была сильнее этого. Я могла продолжать работать. Ему была нужна моя помощь, ведь я на самом деле помогала. Я хорошо справлялась со своими обязанностями.