Убийство или самоубийство? Такой вопрос задавали себе все, кто после сообщения в дежурную часть горотдела милиции о смерти Собина стал разбираться в случившемся. Круг возможных подозреваемых был известен сразу и особо серьезного значения происшествию не придали. Прибывший на место следователь прокуратуры района осмотр проводил, когда уже темнело. Принимая во внимание, что возле трупа побывало много людей, он посчитал, что ничего существенного обнаружить не сможет и протокол осмотра составил поверхностный. Марчука и его близких вызвали в прокуратуру на следующий день. Труп отправили в морг.

Сколько было упущено из-за этой небрежности следователя! Перелистывая много времени спустя тома уголовного дела, вчитываясь в протокол осмотра, занимавший одну неполную страничку, я думал, что привело к подобным издержкам и есть ли оправдание ошибкам моего коллеги. По-человечески, наверное, да. С точки зрения профессионального исполнения долга — нет.

Вызовов на место происшествия в те осенние дни было немало.

Большей частью несчастные случаи, самоубийства. И тут очередной, да еще в воскресенье под вечер. Убедившись на месте, что на первый взгляд все выглядит не так серьезно и три причастных к событию лица твердят о самоубийстве, следователь, видимо, поймал себя на предательской мысли, что если даже это и не так, доказывать вину возможного подозреваемого в такой ситуации будет сложно и не лучше ли принять за основу версию, которую ему так настойчиво предлагали. Сделав первый шаг в этом направлении, откровенно схалтурив при осмотре, он и дальше действовал в таком же духе.

В понедельник у его кабинета собрались участники трагически закончившегося воскресного застолья,— все, кроме одного, которого не было в живых. По очереди заходили они к следователю, давали похожие показания, по существу, ничего не прояснившие в происшедшем.

Да! Все было тихо и мирно. Ссоры или драки? Нет. Не было. Ну. поругались немного Собин с Марчуком. Так это — так, обычная перепалка двух нетрезвых мужчин. Почему погиб Собин? Сплошное недоумение, но каждый полагает — никто его не убивал.

Спокойно вел себя и Марчук. Высокий, чуть полноватый мужчина, за сорок лет своей жизни он успел и помотаться за заработком на Севере и отсидеть несколько лет в колонии за злостное хулиганство. Правда, последние десять лет характеризовался положительно, создал семью, работал постоянно на одном месте. Марчук подробно, медленно, как бы припоминая детали, отвечает на вопросы следователя.

С Собиным ругался часто. Вздорный был старик. Терпел только из-за матери. Пил много, а когда пьяный, вел себя скандально. Из дому вышел за ножом, который попросила принести жена, взял его возле водопроводного крана и вернулся. На огород? Нет, не заходил. Следователь спрашивает о происхождении раны на лице. Пустяки. Это когда скоблил тушу, рука соскользнула и нож прошел по переносице. Почему свидетели видели кровь на лице, когда вернулся с ножом? Задел рану, ударившись о водопроводную трубу, вот она и закровила. На огород не заходил, там были только Собин и мать. Помнит, как она забежала в дом: «Ой! Там дед лежит, зарезался». Только тогда понял — допился Мишка.

Да, именно так вес и было — подтверждает жена Ивана.

Более подробно и словоохотливо рассказывает о случившемся Мария Марчук. Напился старик, а пьяный он буйный. Все жаловался, что он для нас как чужой, ни детей, ни близких родственников. Всех ругал, себя ругал. Вот и с сыном в тот день поссорился. Пошла его успокаивать, а он шумел, шумел, а потом себя ножом под бок.

Итак, что же имел следователь после формальной проверки обстоятельств гибели Михаила Собина. Практически ничего. Но уже был доклад прокурору района о том, что потерпевшего, вероятнее всего, никто не убивал, уже была суточная сводка горотдела внутренних дел, где этот случай отнесли не к разделу «умышленные убийства», а к разделу «факты обнаружения трупов»,— все это в совокупности и привело к принятию решения: Михаил Собин покончил жизнь самоубийством.

Прошло несколько месяцев. Прокурор следственного управления прокуратуры области Шипилов, проверяя работу поднадзорных ему следователей, изучал «бесперспективный» материал о самоубийстве Собина и все с большим интересом вчитывался в объяснения лиц, причастных к событиям того злополучного воскресного дня.

Он обнаружил, что многие важные для оценки случившегося обстоятельства смерти Собина были выяснены поверхностно. Вызывали сомнения выводы судебно-медицинского эксперта о том, что Собин мог нанести себе удар в живот собственной рукой. Ножевая рана у потерпевшего была расположена сбоку справа с направлением раневого канала снизу вверх, а значит, он должен был нанести себе удар левой рукой. Дали поручение срочно выяснить, не был ли потерпевший левшой. Нет, не был — заявили сослуживцы потерпевшего. Обошел следователь молчанием и порезы на руках Ивана Марчука, зафиксированные при его судебно-медицинском освидетельствовании.

Иван Васильевич Шипилов пришел к выводу, что ставить точки в этой истории рано, принял решение о возбуждении уголовного дела и. поручил его расследование более опытному следователю.

Допросы, очные ставки, следственные эксперименты. Марчук продолжает держаться уверенно.

Нет! Собина не убивал. Раны на лице и ладонях? Но я же пояснил, что это еще с утра. Перед убийством Собина из дому не выходил, это было намного раньше. Жена? Она ошибается. За ножом пошел раньше и на огороде, где погиб Собин, не был.

Следователь терпеливо выслушивает Марчука, записывает его показания и убеждается, что противоречий в них все больше и больше. Но эти противоречия подозреваемого не смущают. Ссылаясь на забывчивость, на то, что каким-то событиям не придавал значения, рассказывал о них так, как помнил.

Близкие знакомые семьи Марчуков супруги Василишины были приглашены на воскресное застолье и пробыли в доме Марчуков целый день. На допросе волнуются, но не похоже, что стараются в чем-то обмануть следствие. Хорошо помнят, как вместе с Иваном и его женой на кухонном столе разделывали сало, как Ивана попросили принести нож поострее и он вышел. Вернулся минут через десять-пятнадцать, ругал Собина и рукой зажимал кровоточащую рану на лице. У Василишины и других свидетелей, принимавших участие в застолье, выясняют: когда, в какое время и при каких обстоятельствах они увидели рану на лице Марчука и порезы на ладонях. Лжет Марчук. До 15 часов, а это и было время, когда погиб Собин, никто у него никаких повреждений не видел.