— Больно…

— А когда спала с ним, больно не было? — зло прошипел на ухо маг, сжимая меня в объятиях и наклоняя, почти преломляя в талии.

— Было больно, когда меня ото льда отдирали! — дернулась я, пытаясь вырваться. Мне удалось выкрутиться, но Микарт тут же перехватил меня, и снова скрутил в бараний рог.

Теперь я стояла к нему спиной, согнутая в общеизвестную позу, и снова с заломленной за спину рукой.

— Мне больно, Микарт! — взмолилась я, но в ответ получила лишь еще больше боли.

Не выдержав издевательств, схватила первое, что попалось под руку, и выпрямившись, закинула руку через плечо. Раздался глухой удар, вой, и меня тут же отпустили.

Отпрыгнув от мага, я стала к нему лицом. Темный держался рукой за левое ухо, из-под пальцев струилась кровь. Кинула взгляд на руку — бутылка. И тоже в крови.

Злость заструилась по жилам. Я остервенело глядела на ошарашенного мага. Еще один шаг в мою сторону и я разобью бутылку об стол, и потом меня уже будет не так легко взять голыми руками. Испытано. Проверено. Исход — летальный.

— Опусти бутылку, — медленно произнес Микарт.

— Пожалуйста, — подсказала я.

— Пожалуйста, опусти бутылку, — мягко попросил маг.

— Фигушки! — оскалилась я, двигаясь назад.

Маг все еще не убирал руку от уха. Кровь пропитала край рукава, затекла за воротник.

— Ну, хватит! — скомандовал женский голос. — Поиграли и будет.

Хозяйка дома, наконец, занесла поленья в помещение и положила у печки.

— Доигрался? — хитро глянула женщина на Микарта. — Думал, с судьбой в игры играть можно? А судьба-то тоже с зубами — укусить может.

Словно подтверждая слова хозяйки, тявкнул крутящийся у ног пес.

— Вирай, милая, поставь бутылочку, — обратилась женщина ко мне, не оборачиваясь. — Вино хорошее. Редкое.

Я радостно послушалась. Злость схлынула, оставив после себя неприятным тремор в руках и ногах.

— Сидеть! — приказала хозяйка собаке, но послушались все: я села на скамью, Микарт — на стул, а пес — на пол. — Молодцы, — хмыкнула женщина, — а теперь прикажи своим головорезам, чтобы починили двери.

— А если… — начал было Микарт.

— А если не умеют, — перебила лекарка, — пусть приставят и мигом найдут мне плотника.

Холодно нынче.

На улице послышалось движение. Дверь стала на место, однако не совсем плотно. Видимо, все же придется искать наемного специалиста.

В это время Микарт засунул свободную руку под одежду и достал пригоршню монет — положил на стол.

Целительница молча кивнула, и продолжила осмотр раны.

— Я бы конечно, могла бы мазью намазать, — медленно проговорила женщина, рассматривая нанесенное мною ранение, — но для начала прижгла бы.

— Чтобы зараза не попала? — уточнил маг.

— Да нет, — покачала головой женщина, — зараза уже попала, — и кинула взгляд на меня.

Я насупилась и отвернулась.

— Но мой совет — прижги.

— Так заживет быстрее? — снова уточнил маг.

— Так запомнится на дольше, — съехидничала целительница и поманила меня рукой.

Я послушно встала и подошла.

— Жги! — приказала, указывая на разбитую голову Темного.

— Не могу, — попятилась я.

— Жги, говорю! — снова приказала лекарка, сверля меня взглядом.

Я поджала губы, подошла к магу близко-близко. Сидячий он мне доставал макушкой до подбородка, поэтому в глаза я ему взглянула сверху вниз.

Меня трясло. Я положила руку на рану и снова перевела взгляд на Микарта — тот сидел, сжав губы, и ждал, когда же я начну экзекуцию. На полу сидел, поскуливая, пес.

Вот она — моя минута славы. Сейчас я могу поджарить гада на медленном огне. И греть его кожу до тех пор, пока не превращу ее в черную корку. Только мне этого не надо было.

— Куда Кильвара забросил? — тихо спросила я.

— Не знаю… м-м-м! — Микарт дернулся от боли, но крик сдержал.

Я отдернула руку, и на место раны целительница тут же приложила компресс. Затем приказала нести бинт и замотала голову магу.

— Завтра снимешь, — махнула рукой, отворачиваясь о нас.

Микарт бросил на стол еще несколько монет, схватил меня за руку, и пошел к выходу. Как зовут целительницу, я так и не узнала.

— Мы поедем его искать? — спросила я у мага, когда он запрыгнул в седло и, подтянув меня, усадил перед собой. Ой, как неудобно!