Вот еще один мысленный эксперимент: представьте, что вам предстоит болезненная операция, во время которой вы будете оставаться в сознании. Вас предупреждают, что вы будете кричать от боли и умолять хирурга остановиться. Однако вам обещают лекарство, которое полностью сотрет память об операции. Как вам такая перспектива? В неформальных беседах большинство людей оказались на удивление безразличны к боли, которую испытывает их ощущающее «я». Некоторые сказали, что им все равно. Другие согласились, что будут жалеть свое страдающее «я», но не больше, чем жалели бы страдающего незнакомца. Как ни странно, «я» – это мое вспоминающее «я»; ощущающее «я», которое и проживает мою жизнь, для меня – посторонний.

Разговоры о жизни как истории

«Он отчаянно пытается сохранить целостным сюжет честно прожитой жизни, хотя последний эпизод оставляет желать лучшего».

«То, с какой силой он стремился к этому мимолетному приключению, говорит о полном игнорировании длительности».

«Похоже, ты весь отпуск посвятил созданию воспоминаний. Может, лучше отложить камеру и насладиться мгновением, пусть даже не таким памятным?»

«У нее болезнь Альцгеймера. Она не удерживает в памяти сюжет своей жизни, но ее ощущающее „я“ по-прежнему открыто красоте и добру».

37. Ощущение благополучия

Лет пятнадцать назад, когда я заинтересовался изучением благополучия, вскоре стало ясно: почти все, что нам известно о предмете, основывается на ответах миллионов людей на немногочисленные варианты одного и того же вопроса, обычно воспринимающегося как мера счастья. Очевидно, что вопрос адресуется воспоминающему «я», которое должно задуматься о жизни:

«С учетом всех обстоятельств насколько вы довольны жизнью в целом?»

К теме благополучия я обратился после исследования ошибок памяти в экспериментах с колоноскопией и «холодной рукой», поэтому изначально с подозрением относился к утверждению, что общее удовлетворение жизнью является точным измерителем благополучия. Поскольку вспоминающее «я» в моих экспериментах не проявило себя достоверным свидетелем, я решил в оценке благополучия обратиться к ощущающему «я». Предположим, что выражение «Хелен была счастлива в марте» будет иметь смысл, если

она большую часть времени занималась тем, что ей скорее хотелось бы продолжать, а не прекратить, редко оказывалась в ситуациях, которых хотелось бы избежать, и – это важно, ведь жизнь коротка, – мало времени проводила в нейтральном состоянии, не вызывающем ни удовольствия, ни неудовольствия.

Есть много разных занятий – приятных и для души, и для тела, – которые мы скорее продолжим, чем прекратим. Опять же предположим, что примером ситуации, которую Хелен захочет продолжать, станет полное погружение в процесс, иначе называемое «потоком», – состояние, охватывающее людей искусства в момент творчества, и известное многим увлеченным фильмом, книгой или решением кроссворда; во всех этих ситуациях прерывать процесс нежелательно. Еще я припомнил счастливое раннее детство: я всегда капризничал, если мама отрывала меня от игрушек и вела гулять в парк, а потом упирался, когда меня уводили из парка домой, лишая качелей и горки. Сопротивление вмешательству означало, что я замечательно провожу время – и с игрушками, и на качелях.

Я предложил измерять удовольствие Хелен точно так же, как мы измеряли ощущения двух пациентов во время колоноскопии, – оценивая профиль благополучия, ощущаемого ею в каждый момент жизни. В этом я следовал идее гедониметра Эджуорта. Воодушевленный таким подходом, я сначала игнорировал вспоминающее «я» Хелен как ненадежного свидетеля реального благополучия ощущающего «я». Я догадывался, что моя позиция чересчур радикальна (так оно и оказалось), но начало было положено.

Ощущаемое благополучие

Я собрал великолепную группу исследователей, куда входили три психолога разных специализаций и один экономист; вместе мы взялись за разработку метода измерения благополучия ощущающего «я». Непрерывная запись ощущений оказалась, к сожалению, невозможной – человек не может нормально жить, постоянно сообщая о своих ощущениях. Ближайшей альтернативой был «метод отбора переживаний», изобретенный Михаем Чиксентмихайи. Со времени первых экспериментов технологии усовершенствовались. Сейчас фиксация переживаний производится при помощи программы на мобильном телефоне: через произвольные интервалы звучит сигнал или вибрация; телефон выдает респонденту краткое меню вопросов: чем он занят, кто с ним рядом в данный момент и тому подобное. Участнику также предлагается шкала оценки для указания интенсивности различных чувств: радости, напряженности, гнева, беспокойства, увлечения, физической боли и других.

Отбор переживаний – дорогой и трудоемкий метод (хотя вовсе не такой отвлекающий, как поначалу кажется; ответы на вопросы занимают немного времени). Нужен был более практичный подход, и мы разработали метод, названный «метод реконструкции дня» (МРД). Мы надеялись, что такой подход даст результаты, близкие к отбору переживаний, и предоставит дополнительную информацию о том, как люди проводят свое время. Участницы (в первых исследованиях были только женщины) приглашались на двухчасовую сессию. Сначала мы просили их подробно описать прошедший день, разбив его на эпизоды, как в кино. Затем испытуемые отвечали на несколько вопросов о каждом эпизоде, как в методе отбора переживаний. Они выбирали из списка дел, которыми занимались, то , чему уделили больше всего внимания. Они также перечисляли тех, с кем встречались за день, и указывали на 6-балльной шкале интенсивность некоторых чувств (0 – отсутствие чувства; 6 – максимальное чувство). Наш метод предполагал, что люди, способные подробно описать ситуацию в прошлом, могут вспомнить сопровождавшие эту ситуацию чувства и вновь выказать внешние психологические признаки эмоций.