— А мы можем играть в это приключение подольше? — попросила девчушка. — Мне очень весело.

«Да уж, веселее не придумаешь», — подумал Кобурн, идя впереди Хонор и Эмили по направлению к судну. Название катера едва можно было прочесть, но Ли сумел его разобрать. Он бросил через плечо многозначительный взгляд на Хонор, которая сделала вид, что ничего не заметила.

У катера были довольно низкие борта, и Кобурн легко поднялся на палубу, хотя сапог его тут же увяз в находившемся там мхе и мусоре.

Опытным взглядом он посмотрел вокруг, ища признаки недавнего пребывания человека, но нетронутая паутина и налетевшие из леса обломки сучьев цсно указывали на то, что никто не ступал на эту палубу довольно долгое время, может быть, с тех пор, как отца Хонор перевезли в хоспис умирать.

Довольный тем, что они здесь одни, Кобурн ногой откинул с деревянного пола пласт мха, освобождая место для Эмили, которую как раз передала ему Хонор.

— Не двигайся, — приказал он, ставя девчушку на палубу.

— Хорошо, Кобурн, не буду.

С тех пор как малышка преодолела какой-то внутренний барьер, мешавший ей называть его по имени, она пользовалась любой возможностью, чтобы произнести это имя вслух. Наклонившись, он подал руку Хонор, помогая ей забраться на палубу. Оказавшись на катере, она растерянно огляделась. Кобурн заметил, что лицо ее стало грустным. Но Хонор быстро взяла себя в руки и резко произнесла:

— Вон туда!

Она взяла дочку за руку и велела ей смотреть под ноги, затем, обойдя вокруг рубки, подвела их к закрытой двери, перед которой остановилась, и посмотрела на Кобурна:

— Может, лучше войти первым тебе?

Обойдя вокруг Хонор, он открыл дверь, которая сопротивлялась, пока Ли не навалился на нее как следует плечом. Внутри рубка была не в лучшем состоянии, чем палуба. Приборную панель покрывал видавший виды брезент, в складках которого собрались озерца дождевой воды. Сук дерева проник в одно из окон так давно, что на его коре успел вырасти лишайник.

Хонор оглядела все с нескрываемым отчаянием, но произнесла только:

— Вниз.

И указала кивком головы на узкий проход со ступеньками.

Ли потихоньку спустился, пригибаясь, чтобы не удариться головой о косяк, и протиснулся через овальное отверстие в каюту с низким потолком. Пахло плесенью и гниением, морской водой и дохлой рыбой, моторным маслом и марихуаной.

Кобурн взглянул через плечо на Хонор, стоящую на ступеньках:

— Он курил травку?

Хонор подтвердила его предположение кивком головы.

— Не знаешь, где старик держал запасы?

Хонор обожгла его взглядом, но Ли только улыбнулся в ответ и снова переключился на осмотр небольшой каюты. Здесь была двухконфорочная газовая плита, затянутая паутиной. Дверь небольшого холодильника раскрыта настежь. Сам холодильник пуст.

— Электричество? — спросил Кобурн.

Тут был генератор. Но не знаю, работает ли он. Кобурн сильно в этом сомневался. Он открыл

кладовку для припасов, где обнаружил на совершенно пустых полках мышиный помет. В каюте были две койки, разделенные проходом не больше фута в ширину.

— Туалет? — Кобурн указал на дверь в задней части каюты.

— Да, — кивнула Хонор. — Но не рекомендую. Я избегала им пользоваться даже тогда, когда папа еще жил здесь.

В общем, в пользу катера говорило только одно: воду он вроде бы не пропускал. На полу творилось бог знает что, но при этом он был сухим.

— Мы можем остаться здесь? — спросила Хонор.

— Надеюсь, это потребуется всего на несколько часов, — ответил Кобурн.

— А что будет потом?

— Я работаю над этим.

Он подошел к одной из коек и приподнял лежавший на ней матрац, проверяя, нет ли под ним насекомых. Не обнаружив их, он повернулся к Хонор и протянул руки навстречу Эмили. Когда девочку положили на матрац, она нахмурила носик:

— Здесь плохо пахнет!

— Не плохо, а резко. Сиди здесь и не спускайся на пол.

— Это будет теперь наш дом?

— Нет, малышка, — утешила ее Хонор, протискиваясь позади Кобурна в каюту. — Мы просто приехали в гости, помнишь, здесь когда-то жил дедушка.

Ребенок покачал головой:

— Дедушка живет в доме.

— Не дедушка Стэн, а другой твой дедушка. Он жил на этом кораблике. И тебе нравилось приезжать сюда с ним повидаться.

Эмили смотрела на мать ничего не понимающими глазами.

От Кобурна не скрылось, что мысль о том, что Эмили забыла своего второго дедушку, причиняет Хонор душевную боль. Но она быстро взяла себя в руки.