— Это для ниссе? Да, бабушка? — прошептал он.

— Да. Только не говори никому об этом. Теперь таких вещей уже никто не понимает.

— А я понимаю, — гордо сказал Мортен. — Я всегда буду угощать ниссе кашей на Рождество.

В лесу послышался шум автомобиля.

— Они едут на такси, — сказала мама.

Антон и его родственники действительно приехали на такси, но не на одном. Во двор въехали сразу три машины, и из них вышло множество людей.

— Это все мои дети и внуки, — сказала мать Антона, — а правнуков у меня, к сожалению, ещё нет.

— Вот ключ. Желаю вам счастливого Рождества. Особенно тебе, Антон! — сказал папа и сел в кабину.

Дети мигом забрались в кузов, и грузовик выехал на лесную дорогу. Папа, наверно, задремал за рулём, потому что он не свернул на городскую дорогу, а продолжал ехать дальше в лес.

— Папа, ты не туда едешь! — крикнул в кабину Мартин.

Папа сделал вид, что ничего не слышит.

— Папа, ты перепутал дорогу! — закричали все дети.

— Ты сошёл с ума, отец! — закричала бабушка и поднялась в кузове во весь рост.

Тогда папа высунулся из кабины и громко скомандовал:

— По местам! Отставить разговоры! — и поехал дальше.

— Может быть, папа хочет, чтобы мы встретили Рождество в лесу? — спросил Мадс.

— Мне тоже так кажется, — согласилась бабушка.

— А ведь здесь очень красиво! — заметила Марен.

— Но это всё-таки рождественский вечер! Его надо встречать дома, — сказала Мона.

А папа ехал всё дальше и дальше. Они выехали из лесу, дорога поднималась на холм. Вокруг расстилались поля, а на самой вершине холма лежала уже знакомая детям усадьба.

— Наверно, папа хочет пожелать счастливого Рождества Анне и Ларсу, — догадалась Марен. — Теперь мне понятно, почему он поехал по этой дороге.

Грузовик въехал во двор. На крыльце стояли Ларс и Анна.

— Добро пожаловать, добро пожаловать! Мы уже давно ждём вас! — хором приветствовали они гостей.

Дети спрыгнули на землю; Ларс помог бабушке спуститься вниз; из кабины вышли папа, мама и Самоварная Труба.

— Добро пожаловать! — ещё раз пригласила их Анна. — Мы очень рады, что вы приехали к нам. Без детей в доме не бывает настоящего Рождества.

— Ну, если вам только этого не хватает, то я не сомневаюсь, что вы останетесь довольны, — засмеялся папа.

— А разве мы… — начала было Мона.

— Заходите, заходите, — перебил её Ларс.

Передняя в доме была празднично украшена рождественскими колокольчиками, на столе горели три огромных свечи.

— Раздевайтесь, пожалуйста, — говорила Анна. — Для всех дам я приготовила постели в большой зале. Я топила там и вчера и сегодня. Думаю, вы не замёрзнете.

— Слышишь, бабушка, — засмеялся папа, — тебе не придётся спать на кухонном столе!

— Так мы останемся здесь? — удивилась бабушка.

— Конечно, вы останетесь у нас. А разве вы этого не знали? — спросил Ларс. — Ну, раздевайтесь поскорее, уже пора садиться за стол.

— А где будут спать мужчины? — поинтересовался Мортен.

— Мужчины будут спать в комнате для гостей. Ларс вам всё покажет.

Пока все приводили себя в порядок после дороги, бабушка подошла к Анне и тихонько спросила:

— Ты пойдёшь в хлев до того, как все сядут за стол?

— Конечно, — улыбнулась Анна.

— Можно и я с тобой?

Через некоторое время Анна и бабушка, захватив с собой хлеба, моркови и капусты, пошли в хлев, где стояли коровы. Бабушка была счастлива. Она подходила к каждой корове, клала ей в кормушку угощение и приговаривала:

— Ешь и пей на здоровье, сегодня праздник.

Когда они вернулись из хлева, Анна зазвонила в колокол, созывая всех к столу. И, сидя за большим праздничным столом, Марен наконец поняла, почему маме не нужно было тушить капусту и жарить грудинку.

Кончилось Рождество, наступил новый год, и папа, мама, дети и бабушка поехали домой.

Дом стоял тихий и спокойный, как будто за эти дни ничего и не произошло. Никто бы не догадался, что он только что принимал чужих людей. Впрочем, Антон и его родные были не совсем чужие: они родились и выросли в этом доме. Но это было давно.