искал себя в блог-яндекс

оставлял комментарии в раскрученных журналах с единственной целью — привлечь френдов

оценивал юзера по количеству френдов

прикидывал во время секса или в моменты несчастья, как напишет об этом в жж

обижался на тех, кто его отфрендил

считал, что рекламировать его журнал это святая обязанность всех юзеров

удивлялся, когда его прекрасный пост не вызывал бурного общественного

резонанса

придумывал детсадовские шутки вроде «пездехуй» вместо «вездеход»

называл свой жж «литературой», если знакомые прочли его и уличили во лжи

объявлял жж интимным дневником, когда получал упреки во вторичности и бездарности

писал гадостей про маму

намекал, что среди близких он белая ворона

рассчитывал найти среди юзеров сексуального партнера

хвастался

хвастался

хвастался

делал вышеперечисленное в надежде, что никто не заметит

Из журнала marta_ketro, 25 июня 2005

— Были попытки проникнуть в ваше личное пространство? Скажем, написать вам письмо с признанием в любви или в ненависти?

— Вы знаете, это поразительно редко бывает. Люди часто жалуются и под замком, и так, что «какой-то идиот пришел ко мне в аську и писал там свои глупости». А на самом деле достаточно эту аську просто не вывешивать в профайле. Вот у меня в профайле нет адреса. Там есть ссылочка на сайт, а на сайте уже адрес. Очень простая двухходовка, но она отсекает 90 % этих самых докучных людей. То есть не так уж им это и надо. Если ты им даешь эту возможность — они придут, если нет — то придут буквально единицы. Как правило, люди не очень настойчивы. Собственным маньяком я так и не обзавелась до сих пор.

Правда, через несколько месяцев после этого разговора маньяк все же нашел Марту и даже написал ей письмо: «Приглашаю тебя для беседы на предмет: чем мои соображения могут быть полезны тебе, чем твои соображения могут быть полезны мне». Полный текст письма счастливая Марта выложила у себя в журнале под замком; правда, маньяк оказался из тех, что постоянно пасутся в общественно-политических блогах, но кто же, что называется, их считает. Кроме Марты, конечно.

— Кто-то, добившись популярности в ЖЖ, заделывается общественным трибуном и пишет о политике, кто-то начинает заниматься благотворительностью. А вы для чего стали популярной?

— Честно говоря, чтобы книжки продавать. Я всерьез думаю, что, например, «АСТ» мною заинтересовалось, уже имея в виду те две-три тысячи читателей, которые у меня на тот момент были: это базовый тираж книжки, который уже как бы обеспечен. К тому же им не надо анализировать аудиторию: они могут в ЖЖ посмотреть, кто меня читает, это легко делается по тамошней статистике. Что же касается общественной деятельности, меня, по большому счету, волнует только экология — пластиковые пакеты и жизнь кошек в городе. Если бы я чем-то таким и занималась, то только этим. Не исключено, кстати, что займусь.

Правда жизни в «Живом журнале» состоит в том, что в первом условно популярном посте Марты Кетро, собравшем больше 30 комментариев, речь шла вовсе не о пластиковых пакетах и не о жизни кошек в городе, а о трусах.

Я уже главное правило знаю: чтобы стать пч [публичным человеком], надо все Афишировать, Экспонировать и Выставлять На Всеобщее Обозрение. Осмотрелась — вокруг ничего особенно занятного нет, трусики вон валяются. И тут родился мегапроект. Расскажу про первую чертову дюжину, а там посмотрим.

1. Черные атласные из Британского дома.

Это были мои первые эротические трусы. До этого я покупала в детском мире беленькие сорокового размера, и ничего. А потом решила, что пора уже, пошла в Бритиш хауз, который тогда еще находился на Калининском, и прикупила страшно дорогие трусики в попу. Правда, они оказались немного велики, но зато я чувствовала себя Настоящей Распутницей. Были тогда же приобретены еще чулки и пояс, но чулки те давно порвались, а трусам ничего не делается, потому что качество. Это было 8 (восемь) лет назад.

2. Красные с высокой талией, синтетические с вьетнамского рынка.

Этим трусам тоже ничего не делается уже семь лет, но по другой причине — я их не надеваю. Я тогда поменяла мужа и социальную прослойку и решила «жить по средствам». Тогда это означало одеваться на Коптевском рынке, более известном как вьетнамский. Сразу скажу, что из этой затеи ничего не получилось — там продавали невозможную одежду невозможного кроя из невозможной ткани. В ней даже манекены плохо выглядели и потели. Пришлось донашивать «приличное» из прошлой жизни, пока этот муж тоже не научился зарабатывать на нормальные трусы.