— И вы это заметили?

— Я еще раньше догадывался, — ответил Коуве. — Два дня назад я пошел собирать фрукты перед отплытием и заметил, что кто-то побывал там, где я проходил накануне вечером: несколько веток сломано, дерево свиной сливы наполовину обобрано.

— Это могли сделать лесные звери во время ночной кормежки.

Коуве кивнул.

— Сначала я тоже так подумал и потому не стал рассказывать. Следов не было, как и других мало-мальски весомых улик. Однако регулярность, с которой случались ночные набеги, убедила меня в обратном. Кто-то нас выслеживает.

— Кто?

— Скорее всего, индейцы. Здесь их территория. Они бы сумели проследить, оставаясь невидимыми.

— Яномамо.

— Наверное, — согласился Коуве.

Впрочем, Нат уловил сомнение в голосе профессора.

— А кто же еще?

Коуве прищурился.

— Не знаю. Больше всего меня удивляет, что они не слишком осторожничали. Настоящий лазутчик никогда не выдаст себя. Индейцу было бы зазорно так наследить.

— Вам так кажется, потому что вы тоже индеец. Ни один белый не различил бы этих следов, даже армейский рейнджер.

— Может быть.

В голосе Коуве все еще звучало сомнение.

— Надо предупредить капитана Ваксмана.

— Я не случайно выбрал для начала тебя. Надо ли — вот в чем вопрос!

— Что вы хотите сказать?

— Если это индейцы, прочесыванием леса делу не поможешь. Они — или кто другой на их месте — просто исчезнут. Если мы хотим вступить с ними в контакт, думаю, лучше позволить им прийти к нам самим. Пусть привыкнут к нашим странностям. Пусть первый шаг будет с их стороны, а не наоборот.

Сначала Нат порывался оспорить тактику излишней предосторожности профессора. Ему не терпелось продолжить путь, после стольких лет найти разгадку тайны исчезновения отца. Ожидание вставало ему поперек горла. Скоро начнутся дожди и смоют последнюю надежду найти пути Джеральда Кларка.

Опять же в царстве Амазонки приходилось играть по ее правилам, о чем напомнила недавняя атака каймана. Метания, борьба лишь приближали поражение. Плыть по течению представлялось наилучшим рецептом выживания.

— Думаю, лучше переждать пару дней, — добавил Коуве. — Прежде всего — убедиться, что я прав. Может быть, прав как раз ты. Может, это всего лишь зверье. Но если прав я, то хотелось бы дать местным возможность выйти по собственной воле, а не распугивать или тащить сюда на прицеле. Так мы точно от них ничего не добьемся.

Наконец Нат признал правоту профессора, но с оговоркой:

— Даем им не больше двух дней. Потом рассказываем остальным.

Коуве кивнул и выключил фонарик.

— Пора бы и нам на покой.

Они быстро вернулись к неярким огням лагеря. Нат переваривал сделанные шаманом выводы и намеки. Он вспомнил, как тот прищурился, высказав сомнение насчет их таинственных гостей. Кто еще мог там быть, кроме индейцев?

Добравшись до места, Нат застал бодрствующими лишь немногих — остальные разошлись по гамакам. Несколько солдат патрулировали периметр лагеря. Коуве пожелал ему спокойной ночи и побрел к своему гамаку, затянутому москитной сеткой. Снимая ботинки, Нат услышал сонное бормотание Фрэнка О'Брайена, лежащего по соседству. «После такого дня всем им должны будут сниться кошмары», — подумалось Нату.

Он забрался к себе и положил руку на глаза, закрываясь от света костра. «Амазонку не перебороть, как бы того ни хотелось. У нее свои пути, свои жертвы. Остается лишь молиться, чтобы ты не стал следующей». Через час-другой таких размышлений Ната сморил сон, оставив напоследок с одной-единственной мыслью.

«Кто на этот раз?»

Капрал Джим Де Мартини час от часа утверждался в своей ненависти к джунглям. После четырех дней речной переправы ему все опротивело — вечно сырой воздух, слепни, мошка, несмолкающий птичий гомон и обезьяньи вопли. Вдобавок, что еще омерзительней, повсюду начала расти плесень — на одежде, гамаках, ранцах. Его амуниция провоняла насквозь, точно старый носок, который на месяц оставили в раздевалке. А прошло-то всего несколько дней!

Он держал вахту, стоя в леске рядом с отхожим местом — спиной к дереву, с винтовкой в руках. Ему в напарники отрядили Йоргенсена, который как раз отлучился по нужде. Их разделяло всего несколько ярдов — было слышно, как Йоргенсен, насвистывая, расстегнул брюки.

— Приспичило ему, — проворчал Де Мартини.

Напарник услышал.

— Это все вода чертова...

— Не засиживайся там.

Де Мартини вытряхнул сигарету, задумавшись о судьбе Родни Грейвза. Сам-то он был тогда в первой лодке с гражданскими, однако хороню разглядел, как огромный кайман взвился в воздух и хватил их товарища прямо с моторки. Его передернуло. Немало смертей повидал он на своем веку — в перестрелках, после крушения вертолетов, лодочных пробоин... но все это было ничто в сравнении с сегодняшним кошмаром наяву.