— Вообще-то идея не так уж глупа. — К генералу вернулась способность рассуждать. — Но вы действительно предполагаете работать на кухне в богатом доме в качестве повара?

— Не постоянно, а временно. Например, я могла бы готовить по одному званому обеду в каждом из домов. Папа часто рассказывал мне, как дорого стоит хороший обед в ресторане высокого класса. Мне кажется, я могла бы зарабатывать… пять фунтов за обед.

Она посмотрела на генерала, надеясь, что не шокировала его своими высокими запросами.

— Что ж, это действительно неплохая идея, — сказал сэр Александр после небольшого раздумья. — Вы готовите так же хорошо, как эти французы, которыми так гордятся их хозяева, а может быть, даже лучше.

— Тогда помогите мне, прошу вас, помогите, дядя Алекс! Вы могли бы сказать вашим друзьям в «Уайт-клубе», что знаете первоклассного повара, который приготовит в их собственном доме обед, который они могли бы получить только во Франции. — Она посмотрела на генерала и умоляюще прибавила: — Только так я смогу за нужное время получить достаточно денег, чтобы заплатить долг Гарри.

Сэр Александр задумался.

Если бы в этот момент его видели люди, служившие под его командованием, они мгновенно распознали бы по движениям седых лохматых бровей и выпяченной нижней губе, что генерал погрузился в решение сложной проблемы.

Он вспомнил, что кто-то — кто бы это мог быть? — только на прошлой неделе говорил в клубе, что французская кухня спасла свою страну от финансового кризиса.

— Что вы имеете в виду? — недовольно переспросил седой пэр, один из старейших членов клуба.

— По договору, заключенному в ноябре 1815 года, — последовал ответ, — Франция должна была выплатить контрибуцию в размере семисот миллионов франков в течение трех лет.

— Это всем и без вас прекрасно известно! — пробурчал пэр.

— Но благодаря английским гурманам, которые ездят во Францию ублажать свои желудки, французская кухня превратилась в национальный актив.

В тот момент генерала не особенно заинтересовал этот разговор, но теперь он подумал, что за последние несколько лет интерес и потребность в хорошей кухне в Англии действительно резко возросли.

Нет никаких сомнений, что в аристократической среде, в которой он вращался, произошла революция и тяжелую национальную кухню заменили изысканные французские рецепты.

Традиционным огромным кровавым бифштексам пришли на смену тефтели и кнели, говяжье филе перекочевало в начинку для валованов, а все эти блюда сопровождает настоящий парад всевозможных соусов.

Тяжелые вязкие сытные пудинги вытеснены воздушным суфле, а обыкновенный сахар превратился в волшебный десерт из прелестных сказочных фигурок — цветов, животных, замков…

Мясо, дичь и рыба подаются теперь под разными соусами, приготовленными вдохновенными художниками, верящими, что приготовление пищи — это искусство.

И найти такого художника — повара, овладевшего ремеслом во Франции, — совсем не просто.

— Вы поможете мне, дядя Алекс? — Вопрос Араминты вывел генерала из задумчивости. — Вы же знаете, что мне некого просить, кроме вас, — продолжала девушка. — Папа всегда был откровенен с вами, и вы, конечно, знаете, что мама ежеквартально получает деньги от адвокатов своей семьи, чтобы мы не растратили капитал дедушки.

— Да, я это знаю, — подтвердил генерал.

— Для меня работа поваром — единственная возможность быстро заработать деньги, — просто добавила Араминта.

— Но я предвижу столько трудностей, — слабо сопротивлялся генерал.

По его интонации девушка поняла, что сэр Александр готов ей помочь.

— О, дядя Алекс, как я вас люблю! — обрадованно закричала она и расцеловала старика в обе щеки.

Клуб был полон. Джентльмены со стаканами в руках активно обсуждали события дня.

Войдя в гостиную, генерал с первого взгляда увидел, что знаком со всеми присутствующими.

Комната была перестроена шесть лет назад: здесь сделали второе окно, прославившееся как «аркадное окно «Уайт-клуба».

На самом деле в «святая святых» клуба и место встреч избранных ее превратил Бью Бруммел.

Простые члены клуба скорее решились бы занять место епископа на кафедре собора, чем сесть в одно из кресел у священного окна.

Сидящие возле этого окна рассматривали прохожих на улице Сент-Джеймс, отпуская в их адрес весьма фривольные замечания. Злые языки говорили, что «Уайт-клуб» служил сборищем всех светских сплетен и скандалов.