Деловой мир горячо зааплодировал. Карл скромно опустился в кресло и, дождавшись тишины, объявил:

— Заседание продолжается! Представитель химического концерна «Брук и К°» хочет поделиться с нами своим мнением.

Химический босс оказался совсем невзрачным — с белесыми бакенбардами и маленькими белесыми глазками. Немного смешон, но все сразу признали: дело свое он знал вдоль и поперек. Он рассказал о новых видах отравляющих веществ. Подумать только: количества почти никакого, а результат — просто фантастический!

Химический босс также попросил финансовой помощи.

— Разумеется, поможем, — бодро отозвался Карл и поднял руку, требуя полной тишины. — А теперь, господа, перед вами выступит лучший мой клерк. Он так просил меня об этом, так умолял, что я не мог отказать. Прошу, мистер Бо!

Бо выбрался из толпы, приблизился к Карлу и повернулся лицом в зал.

— Мы все знаем, — четко начал Бо, — что три года назад была учреждена премия имени Людовика Крома. Кстати, родной брат Людовика Крома, известный банкир, присутствует сегодня здесь, на этом важном заседании! — Бо устремил на господина Крома преданный взгляд и захлопал в ладоши. Карл поддержал его, и все в едином порыве зарукоплескали.

— Премия имени Людовика Крома, — продолжал Бо по знаку Карла, — уже вручена некоторым деятелям науки. Но этой величайшей награды не имеет ни один писатель! А ведь рядом с нами живет и создает бессмертные произведения талантливый литератор. Вы его хорошо знаете — это наш многоуважаемый господин Карл!

Бо зааплодировал, и его немедленно поддержали.

— Разрешите, господа, — продолжал Бо, — считать ваши аплодисменты одобрением кандидатуры господина Карла!

Овации смолкли, и поднялся Карл.

— Спасибо, господа, — произнес он растроганно. — Я не полагал, что мои скромные труды могут иметь столь большой общественный интерес! Спасибо, господин Кром, за доверие и поддержку! Считаю, что не стоит тратить драгоценное время на выступления и подсчет голосов. И так все ясно, дело за протоколом. Впрочем, будем демократичными до конца. Может быть, кто-то желает высказаться против? Пожалуйста!

Желающих не нашлось. Патетически прозвучало заключительное слово растроганного творца, и присутствующие дружно поднялись, чтобы выйти. Но прежде чем покинуть зал, каждый счел нужным лично поздравить господина Карла с присуждением премии. Образовалась внушительная очередь, которую замыкал господин Кром — высокий, сухой, почти лысый старик. Он терпеливо дождался радостной минуты, долго тряс Карлу руку, а потом что-то ему шепнул. Карл нашел глазами меня и поманил пальцем.

— Тот самый Чек, о котором я говорил, — вежливо сказал господину Крому Карл, кивнув на меня. И мне: — Многоуважаемый господин Кром.

— Оч-чень приятно, — сказал старик. Говорил он очень уж тихо.

— Значит, вы имеете честь быть знакомым с моей супругой?

— О, да, — бодро ответил я. — По колледжу.

— И вы, конечно, — господин Кром не спускал с меня ледяных глаз, — хотели бы с Элен увидеться?

— При случае неплохо бы.

— Сделайте одолжение! — восторженно прошуршал господин Кром. — Надеюсь, ваш шеф, — обратился он к Карлу, — отпустит вас на некоторое время?

— Прямо сейчас? — удивился Карл.

— Не люблю откладывать в долгий ящик. — Господин Кром уставился на меня и нетерпеливо переступал с ноги на ногу. — Ну, едем?

— Не могу вам отказать, — развел руками Карл. — Тем более, в такой день. Но Чек непременно должен вернуться. У нас важные дела, протокол. Утром этот документ должен лежать у меня на столе.

Господин Кром заторопился к выходу. Я за ним. Карла сразу же окружили сотрудники, и на глазах Бо я заметил слезы умиления…

Легковая машина быстро доставила нас на улицу Карла Великого, двадцать. С тех пор, как мы покинули зал заседаний, господин Кром не произнес ни слова. Молча, в сопровождении угрюмого слуги, мы прошли в его пятиэтажный особняк.

В вестибюле господин Кром замешкался — куда же меня вести?

— Высоко подниматься не будем, — наконец решил он. — Для такого серьезного свидания сгодится и первый этаж…

Он свернул в коридор налево и плечом толкнул первую же дверь. Старуха, которая находилась здесь, от неожиданности вскрикнула и уронила на пол шитье — кусок серой холстины. В руке остро сверкнула игла.

— Позови-ка, Элен, — распорядился господин Кром. — А сама погуляй. Да не вздумай сказать, что я не один.

— Слушаюсь… — испуганно произнесла старуха и неуклюже заторопилась из комнаты.

Господин Кром показал пальцем на обшарпанный стул.

— Садитесь!