Человек, с которым они встретились, сказал, что по «Солидарности» ударили очень крепко. В ночь с 12 на 13 декабря 1981 года силы безопасности «замели» пять тысяч человек, преимущественно активистов и руководителей движения. Все были захвачены врасплох и не верили, что возможно введение военного положения. По приблизительным оценкам, к середине февраля было арестовано 40 000 человек. Немногие руководители остались на свободе и скрывались кто где. Это были: Збигнев Буяк в Варшаве, Владислав Хардек в Кракове, Богдан Лис в Гданьске, Владислав Фрасынюк во Вроцлаве. Финансовые средства и имущество «Солидарности» конфисковали. У руководителей было мало возможности общаться с членами движения, они делали это, передавая через третьи лица записки и примитивным способом размноженные листовки. «Солидарность» еще не была разгромлена, но расчленена.

На встрече в Жирардове царила напряженная атмосфера. Деятель «Солидарности» нервничал, он постоянно менял место жительства. Американцы, правда, свободно говорили попольски, но он не доверял им. Те в свою очередь боялись, что их арестуют за шпионаж.

Эта встреча продолжалась шесть часов, было затронуто много тем: какой вид помощи с Запада наиболее желателен, ее объем, способ раздачи и учета. Представитель «Солидарности» сразу поставил условие, что никакая помощь не позволит их «дергать за веревочку». Были оговорены также вопросы передачи денег и способов связи. Американцы назвали члену «Солидарности» имя западного бизнесмена, находившегося в Варшаве, который будет передавать деньги. У него для этого открыт специальный счет.

Сразу по возвращении на Запад американцы составили рапорты, которые были переданы Уильяму Кейси. Придерживаясь указаний президента, он стал прокладывать дорогу для передачи денег. «Билл был мастером по части переправки денег с места на место, — вспоминал Гленн Кемпбелл. — Известным лишь ему одному способом он из года в год переправлял миллионы. Делал это так, что никто не мог догадаться о способах передачи денег в Польшу».

Предполагалось, что подполью нужна будет также помощь техникой, чтобы оно могло организоваться и снова набраться сил. Управление прорабатывало несколько вариантов. Один из них заключался в том, чтобы оборудование перевозилось в дипломатическом багаже, а потом с территории американского посольства передавалось по назначению. Однако это не самый лучший выход, поскольку посольство было под наблюдением и окружено вооруженной милицией. Второй вариант заключался в том, чтобы обратиться к костелу, который мог помочь транспортировать оборудование и товары, посылаемые в рамках помощи. Но Кейси не хотелось идти таким рискованным путем. Костел и так без большой охоты передавал информацию, и трудно было рассчитывать, что он согласится на такой вариант ЦРУ.

Неожиданно Управление получило известие, что можно установить контакты в Польше, используя израильские каналы, с жителем Гданьска, который был к тому же членом дирекции судоверфи. Израильтяне обратились к нему, чтобы он помог организовать две контрабандные переброски. Оборудование связи должно было быть доставлено из Швеции вместе с деталями для тракторов, а через четыре дня остальное с прочим техническим оборудованием. Поляку из Гданьска был указан номер накладных и даты прибытия транспорта. Его задача — переправить оборудование в надежное место до таможенного контроля или проверки служб безопасности. Присланные по морю ночью ящики были тотчас же спрятаны на одном из складов. Наверно, это самый ценный товар, который когда-либо получал член дирекции судоверфи. Как и полагал Роберт Макфарлейн, оборудование дало им возможность поддерживать связь со всей Польшей, что позволяло избежать провала. Это была программа С-31, которая создавала основу для системы руководства и контроля.

Размещение оборудования в подполье длилось месяц и сопровождалось неожиданностями. Например, один из грузов, предназначенный для Кракова, не прибыл на место назначения вовремя. Подозревали наихудшее — его перехватила польская служба безопасности. Если бы это произошло, вся операция, еще не начавшись, пошла бы прахом. Кроме того, «Солидарность» была бы скомпрометирована. К счастью, через несколько дней пропавшие ящики нашлись. Оказалось, что у везущего их грузовика лопнула шина, а в Польше, находящейся на военном положении, найти новую шину было не так-то легко.

Кейси издалека наблюдал за всей операцией, нервно кусая ногти и надеясь, что все будет хорошо. Президент тоже беспокоился, хотя знал, что оборудование доставлено на место и операция продолжается. Этой весной Кейси частным образом встретился с президентом в Белом доме. Они говорили о многом, но главным была ситуация в Польше. Рейган с энтузиазмом воспринял известие, что операция началась и развертывается. Кейси даже вручил ему несколько документов, переданных из «Солидарности». Среди них было написанное в тюрьме письмо Яцека Куроня, деятеля «Солидарности». Он выражал открытый протест, говорил о готовящемся в Польше восстании, о том, что тоталитарная система долго не протянет. Президент держал это письмо в Овальном кабинете в ящике стола. Они с Кейси решили, что операция в Польше будет обсуждаться только в частной беседе, в Овальном кабинете. Телефонные разговоры на эту тему Кейси вел с президентом лишь по своему свободному от прослушивания телефону из дома или из кабинета в западном крыле Белого дома.

Никто не сомневался, что Москва ориентируется в том, что происходит. «По моему мнению, глупо было бы полагать, что Москва не догадывается о многом из того, чем мы занимаемся, — вспоминал Джон Пойндекстер. — У них были свои информаторы. Планируя операцию, мы, пожалуй, бились об заклад, что Москва в целом догадывалась о том, что мы делаем. Она возмущалась, угрожала, но не дошла до того, чтобы пришлось сменить нашу политику. Мы ослабили свои действия в пользу «Солидарности», не решаясь предпринять ничего, что могло спровоцировать Москву на военную интервенцию».

В конце марта Кейси собрал совещание оперативного отдела, чтобы доработать третью часть стратегии помощи «Солидарности» в Польше. Поскольку слабые часто пользуются инстинктом, изворотливостью, умом, чтобы выстоять в борьбе с более сильным противником, Кейси хотел, чтобы ЦРУ стало глазами и ушами «Солидарности». Подполье нуждалось в информации о том, что происходит в высших эшелонах государственной власти, чтобы отвести очередной удар. Многие сочувствующие движению сообщали «Солидарности» различные данные, но у организации не было постоянной информации о планах правительства. Кейси в конце 1981 года выслал в польское посольство в Варшаву группу специалистов, в задачу которых входило быстро развернуть в городе операцию с использованием электронной аппаратуры.