Шрифт:
14 июля штаб 28-й армии запросил схему организации обороны дивизии, срок — два дня. Штабисты требование выполнили, цветными карандашами в нескольких экземплярах наглядно изобразили расположение частей и подразделений, один экземпляр отправили выше, другие — своим командирам полков, комдиву, оперотделу…
Военные люди, строившие уже больше двух недель оборонительные укрепления на подступах к городу, были в значительной степени удовлетворены тем, что выполнено почти все предусмотренное планом создания оборонительной полосы.
Полностью была закончена отрывка противотанкового рва. Правый его участок начинался от юго-восточного выступа леса у деревни Перганово и тянулся до шоссейной вилки, что в двух километрах северо-западнее Ельни. Центральный участок правым концом упирался в железнодорожное полотно в полутора километрах северо-западнее города, а левым подходил к северной окраине населенного пункта Селиба. Левый участок проходил от изгиба реки Десна у южной окраины Селибы до хутора Леонидово. Профиль рва соответствовал размерам, которые предписывал генерал-лейтенант Качалов.
Центр оборонительной полосы дивизии занимал 32-й стрелковый полк майора Шитова. В район его обороны входили южная окраина Ельни, населенные пункты Шарапове, Селиба, Казурино, Шуярово, Поповка. Справа железная дорога отделяла его от позиций 282-го стрелкового полка майора Батлука, оборонявшего северо-западную окраину Ельни и населенные пункты Лорево, Пергуновка, Погибелка. Слева от 32-го полка был оборудован район обороны 315-го стрелкового полка майора Утвенко, который включал в себя населенные пункты Коситчино, Шатьково, Передельники, Сутоки, Филатка, Задесенье, Хохловка.
Первый и второй передовые отряды дивизии были выдвинуты по фронту: Садки — М. Нежода и Петрово — Леонове.
Вытянутая по фронту почти на 35 километров оборона дивизии не имела глубины, лишь на более вероятных танкоопасных направлениях создавалась наибольшая плотность огневых средств, особенно противотанковой артиллерии. Командиры артиллерийских полков, гаубичного — Асатуров и пушечного — Грачев, по указанию комдива Котельникова подготовили позиции и окопы для каждой батареи и орудия. Даже командиру тяжелого корпусного артполка Комарову было приказано подготовить свои орудия для стрельбы прямой наводкой в случае приближения танков противника.
В то время считалось, что для сдерживания передовых частей противника достаточно развернуть одну дивизию на 25—30 километров, и он будет остановлен. В действительности такая организация обороны не представляла серьезного препятствия для ударов крупных танковых группировок, применявшихся гитлеровцами.
У командира дивизии Котельникова было и свое большое горе. В эти дни он получил известие о том, что в начале июля в боях за советскую Родину пал смертью храбрых его единственный сын. Сообщение, как написал в своих воспоминаниях Иван Антонович Данилович, пришло в штаб дивизии. Некоторое время сослуживцы оберегали своего комдива от тяжелого известия. Только после постепенной подготовки осторожно вручили ему стандартное извещение.
«Стремясь оградить свою жену от трагических переживаний, — пишет Данилович, — этот добрый человек, хороший муж и семьянин, свое горе и утрату переносил один. Он просил офицеров штаба, семьи которых проживали в одном доме с его женой в Воронеже, не сообщать в письмах своим родным и близким о гибели его сына».
Большую часть суток Котельников проводил в частях, встречаясь с командирами и красноармейцами, старался быть бодрым, понимал шутки и сам шутил, был строг, когда надо; требовал соблюдения дисциплины, потому что и ему постоянно напоминали о ней вышестоящие начальники. А начальство продолжало ужесточать требования.
Утром 17 июля офицер связи доставил адресованную лично ему, генерал-майору тов. Котельникову, написанную от руки следующую записку:
«Имею данные невыполнения Вами пунктов 2—3 приказа врио командира 30 ск. В случае невыполнения вышеуказанного и повторения подобных случаев мною будет доложено Комитету Обороны для привлечения Вас к суровой ответственности.
Армейский комиссар I ранга Е. Щаденко».
(ЦАМО РФ. Ф. 1087. Оп. 1. Д. 4. Л. 46).
О невыполнении какого приказа шла речь, в штабе дивизии так и не определили: все указания командования 30-го стрелкового корпуса внимательно изучались, выполнялись и подшивались в специальную папку.
СМЕНА КОМАНДАРМА
14 июля по поручению Ставки начальник Генштаба Г.К. Жуков в связи с дальнейшим осложнением обстановки на Западном фронте отдал приказ о создании Фронта резервных армий, а уже на следующий день командарм Качалов подписывает свой приказ о том, что с 23.00 14 июля войска 28-й армии, значит, и 19-я дивизия, включены «в состав Фронта резервных армий с подчинением командующему фронтом во всех отношениях» (ЦАМО РФ. Ф. 1087. Оп. 1. Д. 4. Л. 38).
В приказе Ставки Смоленск не упоминался, так как на подступах к нему уже шли ожесточенные бои. Фронт резервных армий развертывался на рубеже Старая Русса — Осташков — Белый — Дорогобуж — Ельня — Брянск. По этому приказу необходимо было «перед фронтом армий и внутри оборонительных районов создать полосу заграждений с противотанковыми препятствиями и сплошной полосой мощного противотанкового огня».