Стихотворения
вернуться

Татьяничева Людмила Константиновна
Шрифт:

* * *

Всё стало прошлым: Облака, И трепет губ, и птичий лепет. Моя спокойная рука Твоё лицо из глины лепит. Мужские гордые черты И рот, Не знающий признаний… Да, это ты, Да, снова ты Глядишь сквозь дальность расстояний! Твой взгляд, о, как меня он жёг, Твой взгляд, насмешливый и длинный… Огнём я закалила глину, Чтоб не рассыпался божок. 1940

МАСТЕР

Металл наш издавна силён, Врага разит он насмерть. …Сияньем плавки озарён, Стоит у домны мастер. Седоволос, угрюм, кряжист, Отметки лет на коже. Он на Урале прожил жизнь, Отцы и деды — тоже. Он сотни раз в леса ходил На зверя и на птицу. Из горных речек воду пил И всё не мог напиться… Все руды знает наизусть. Повадки их, характер. Свердловск, Челябинск, Златоуст - Везде известен мастер. Сыны — Богатырям под стать, С отцом трудились вместе. …Пришла война. Собрала мать На фронт их честь по чести. А мастер, скуп и неречист, Сказал своим ребятам: — Я на Урале прожил жизнь, Как прадед мой когда-то. Даю отцовский вам наказ — Пришельца бейте насмерть! — …И до чего же он горазд Работать, старый мастер! И дни и ночи напролёт Старик в труде, в движенье. Ему покоя не даёт Далёкий гул сражений. Сквозь клёкот вражеских атак, Сквозь тонкий посвист смерти Он видит — Ненавистный враг В сыновье сердце метит. … Вот он стоит, старик ведун,. И смотрит сквозь оконце: Уральской выплавки чугун Лавиной мести льётся. 1941

ПИСЬМО

Оно прошло далёкий путь, Как небо над рекою. Пришло, чтоб в сердце заглянуть Взволнованной строкою. Как не прожгли слова листок, Горячие до жженья! Я слышу, как растёт меж строк Стальной прибой сраженья. Я вижу — ты стремишься в бой, Неудержим, как ветер. Поют снаряды над тобой О смерти и бессмертье. О русской доблести, О тех, Кто шёл за Русь на битвы. А вьюга стелет белый снег Под головы убитых. Да, путь войны суров, жесток, Но сквозь огонь сражений Мы видим вёсен солнцепёк И твоего письма листок, Как первый лист весенний! 1942

РОССИИ

Страданьем омой мою душу, Печалью меня успокой. Так море на жаркую сушу Бросает свой тихий прибой. Твоя я от века поныне. Верна твоей грозной судьбе. И воля моя, и гордыня, И сила, и слабость — в тебе. Ты мной беспредельно любима. Прими мой дочерний поклон За кипенно-белые зимы. За синий, как лён, небосклон. За русскую речь, За молитвы Суровых прабабок моих. И даже за то, что средь битвы Мой сын не остался в живых… 1942

* * *

Мы разучились плакать в этот год. И наши песни сделались иными. Про этот год жестоких непогод Словами рассказать какими? Где их найти, точнейшие слова, Горячие, как зарево пожарищ? Но песня что любовь. Она в душе жива. И эта песня о тебе, товарищ! Товарищ мой, услышь меня, услышь! Не верю, нет могильного покоя. Пусть голос мой дойдёт к тебе, как жизнь, Сквозь гул ветров, Летящих в пекло боя. Земля в огне. Земля кровоточит. О, как болят, как ноют в сердце раны, Когда шуршат сухой травой в ночи Родных могил безвестные курганы… Над ними птицы песен не поют, Над ними кружат вражьи самолеты, И чёрные оскаленные доты Родную землю яростно клюют. Но всё равно в твою не верю смерть! Тебе, живому, не скажу: воскресни. Крепчает бой. Зовёт на Запад месть. И скорбь слагает пламенные песни. 1942

* * *

В твоих косах степной ковыль. Он расцвёл сединой не в срок. На ногах заскорузла пыль Бесконечных военных дорог, Мир казался тебе нелюдим. Ты не глядя вошла в мой дом. Прижимался к пустой груди Твой ребёнок голодным ртом. Всё обидным казалось тут. Ты спросила: — Как могут сметь Эти скверы стоять в цвету, Эти девушки песни петь, Если всюду война и смерть?! — Твой любимый погиб в бою. Ни могилы его, Ни следа… Ты не в дом, а в судьбу мою Своим горем вошла тогда. …Твои волосы дышат легко. Ты мой город зовёшь своим. Над сердитой Урал-рекой Мы, как сёстры, с тобой стоим. 1943

ПЕСНЕ

Тебя я буду вновь и вновь Лепить из слов и петь. Будь неподкупна, как любовь Идущего на смерть! 1943

* * *

Среди имён любимых и родных Храним мы рек прозрачные названья. Мы помним шелест ковылей седых И синих гор лепные очертанья. А если на чужбине, среди сна, Согреет нас дыханием сосна, То, как рисунок на булатной стали, Возникнет в сердце песня об Урале. 1944

* * *

О счастье я не знала ничего. Оно вокруг невидимое было. Из горных рек водой меня поило, Обогревало солнечным лучом. Когда я шла по молодому льду, Вся отдаваясь радости движенья, Меня вело моё отображенье. Я шла одна, У мира на виду! Мой золотистый, мой вчерашний мир, Где всё, как в детстве, Чисто и безгрешно, Как молодо цвели твои черешни, Какие ты богатства мне дарил! Под лёгким пологом твоей зари В меня влилась твоя хмельная сила, О женской доле я тебя просила, И ты сказал мне: — Вот она, бери! — Но где же счастье? Разве этот зной Палящего безоблачного лета, С ночами ослеплёнными, Без света, Где страшно двум, Несмыслимо одной? С косноязычьем, ревностью, тоской, бессонными, бесслёзными глазами… Я не хочу! Прохладными лесами От счастья ненасытного укрой! Верни мне снова тот январский лёд, Небрежно разлинованный коньками, Дай быстрых лыж почувствовать полёт И дымный снег, И ветер под ногами. Иль поведи в еловые леса, В седую глушь медвежьего завала, Где, сузив напряжённые глаза, Я глухарей и рябчиков сбивала. Дозволь мне снова юность перечесть, Как сказку — Не деля её на части… А счастье? Может, в том оно и есть, Когда живёшь, Не думая о счастье! 1945