— Какая прекрасная роль, как вы ее сыграли! Я хочу вас с ней поздравить, я просто потрясен!

— Да, — отвечаю, — Алексей Владимирович, это же «Карамазовы», Достоевский…

— Нет, я о Нюрке из «Хозяина тайги»…

Потом я редко видела Володю. В 1976 году, помню, он часто нам звонил — я в 1976 году вышла замуж за Олега Александровича Стриженова, — все рвался подарить какую-то новую, необыкновенную пластинку Олегу. Но это откладывалось.

Последняя встреча произошла в 1979 году, на аэродроме в Шереметьево. Я встречала Олега из Германии, а он — Марину из Франции. Промчался мимо меня, как метеор, не заметил, даже толкнул чуть-чуть. Потом понял, что это я, приостановился: «Ой, Линка!» Увидев выходящего Олега, поцеловался с ним, снова вспомнил о давно предназначавшейся ему пластинке и — помчался дальше. Для него нигде не существовало преград, он ведь не был обыкновенным смертным. И его пустили — прямо на летное поле! — встретить Марину. Да, может быть, у него и было много женщин, романов, были жены, но легенда оставит только ее имя — как любимое, как самое важное для него.

Да! Я сказала, что последняя встреча с Высоцким была у меня в 1979 году? Увы, она была в день его похорон. Я от Олега Александровича услышала, что Володя умер. Не поверила. Отмахнулась и пошла на кухню — поставить какую-то сумку. Но уже через минуту пришлось поверить… Я знала, что у него нехорошо с сердцем, издавна нехорошо. Он все боялся, как чувствовал, — он ведь многое видел наперед, я об этом уже говорила! — он боялся остановки сердца, всегда этого боялся. Чуть неважно себя почувствует и сразу: «У тебя есть кардиамин? Нет кардиамина?! Тогда вези меня в поликлинику, пусть мне срочно дадут кардиамин!» Может быть, он далеко не со всеми обнаруживал свои слабости, но мы очень уж давно знали друг друга. К тому же и у меня не все ладно было с сердцем. Володя умер! Мы пришли в Театр на Таганке с Олегом Александровичем, прослушали речи тех, кто его любил, и тех, кто его не любил, кто завидовал ему при жизни и потому не имел права говорить, но все-таки произнес те же слова… Мы с Олегом принадлежали к третьим: к тем, кто его любил и молчал. И мы молча положили цветы к его ногам… Вот и виделись редко в последние годы, и у каждого была своя, торопливая, спешная жизнь… Но мир наполовину опустел оттого, что он умер…

7 марта 1992

С Владимиром Высоцким мы познакомились осенью 1964 года. После длительного плавания у меня был большой отпуск — месяцев пять-шесть. В Москву мы приехали вместе с моим товарищем — Сергеем Лиманчуком, тогда он тоже плавал на больших танкерах. Бывали в разных компаниях, на разных квартирах: Сергей выдавал «морскую травлю», а я ему «ассистировал». Вначале познакомились с Левой Кочаряном, а потом уже на его квартире — с Высоцким. Рассказывали там разные морские истории, которые Володе очень нравились. И целую неделю — практически каждый вечер — общались…

Он очень интересовался морем и моряками и дотошно нас обо всем выспрашивал. Некоторые вопросы тогда казались наивными. Например, чем отличаются океаны? Мы не понимали тогда, что он просто напитывался этой стихией. И так оказалось, что среди моряков я стал его первым товарищем, а потом и другом.

Тогда он меня просто поразил — таких ярких рассказчиков я не встречал. Именно в то время начинались его знаменитые рассказы про собаку Рекса. Все смеялись невероятно. А потом мы же захватили его самые первые песни. За эту неделю Володя спел их все и не по одному разу. При расставании договорились встретиться через год на юге. Иногда из каких-то морей и океанов звонил ему по радиотелефону прямо в театр. Представляете, какое впечатление производил там звонок из Индийского океана или из Кильского канала?! Ведь мы были тогда совсем мальчишками, и это было в стиле, в духе времени…

Летом 1967 года я пошел в отпуск. Володя снимался в Одессе в фильме «Служили два товарища». Мы встретились, и вот тогда общались часто и много. Времени было больше, и город уже был мой — Одесса. Однажды Володя говорит: «Понимаешь, я обещал Леве Кочаряну сыграть в его фильме «Один шанс из тысячи», но у меня никак не получается… Попробуй, мне кажется, что ты подойдешь…»

Оказывается, у них давно был такой замысел — снять фильм своей компанией, которая чаще всего собиралась в доме Кочаряна. Этот фильм вообще задумывался как экспедиция друзей, как коллективное приключение. Лето, Крым, Черное море… Андрей Тарковский и Артур Макаров делали сценарий, Лева Кочарян был режиссером, в фильме снимались Толя Солоницын, Аркадий Свидерский, Хари Швейц… Вот тогда я со всеми и познакомился.

А предложение сниматься оказалось вполне серьезным. Я приехал. Лева говорит: «Садись на велосипед, будем делать пробы…» Сняли короткую сцену, Леве понравилось. Вот так я и снялся в роли, которую должен был играть Высоцкий. Кочарян этот фильм — «Один шанс из тысячи» — успел закончить, но вскоре его не стало…

В 1968 году снова встретились в Одессе, Володя снова снимался на Одесской студии. Разные дома, разные компании… Вдруг Володя спрашивает: «А знаете ли вы, какое самое лучшее место в окрестностях Одессы?» Все стали называть разные красивые места. «Нет, поехали, покажу». Это место называлось Санжейка — очень живописный обрывистый берег, абсолютно пустой. И вдруг прямо в дикой скале — бар! Это было так неожиданно, даже фантастично… Разумеется, бар был сделан для съемок. В этот вечер снимался эпизод у костра…

Съемки закончились, но Володя до самой осени, и довольно часто, прилетал на озвучивание, работал и над песнями. Однажды в доме не оказалось гитары — помню, что он заканчивал тогда песню «Корабли постоят и ложатся на курс…» У Володи тоже не было — он как раз заказал гитару одному старому мастеру. Поехали прямо на музыкальную фабрику, гитара была уже готова. Звучала она очень хорошо, мы сразу же заплатили деньги. Володя работал с этой гитарой, кажется, даже записывался… Потом он улетел в Москву, а гитара осталась у меня. И до сих пор хранится в нашем доме. В 70-м году — я тогда уже жил в Москве — приехал Володя: «Хочешь автограф на этой гитаре?» — «Конечно, хочу». Но потом разговор перешел на другие темы, и про автограф забыли. Но гитара не лежала без дела — он играл на ней у нас, однажды брал на концерт…

К Одессе Высоцкий относился особенно. И в этом городе его так любили!.. Конечно, важно, что как киноактер он все-таки утвердился именно на Одесской студии. Потом он очень ценил одесский юмор. Август, идем с моря в Отраде… Вдоль тропы в город рыбаки торгуют бычками. Почти все торговлю уже закончили. Стоит мужик, у него две или три кучки — бычки живые, прыгают, смешиваются. Рыбака окружили женщины, тянут свои рубли… Он поднимает голову: «Ша, дамочки! Деньги сейчас меня не интересуют!» Володя несколько раз вспоминал про это, повторял услышанные слова…