Повезло, называется. Прибор, к счастью, не пострадал, и я, повертев головой, обнаружил вокруг на поляне с десяток примерно неподвижно лежащих тел. Впрочем, с краю кто-то, кажется, шевелился.

Голова все-таки болела. Я поднялся во весь рост и выпрямился. Рука болела тоже. Причем куда сильнее головы. Но ни на то, ни на другое не было сейчас времени. Подумав малость, я ограничился по этому поводу несколькими таблетками анальгина.

После чего, шипя, чертыхаясь и ковыляя – похоже, еще растянул что-то в ногах, когда кувыркался, – принялся быстро напяливать рюкзак. Вот уж хрен я вам тут еще хоть немного останусь! Подальше отсюда. И побыстрей!

Пострадавшее плечо протестовало. Но, как я понял, не против того, чтобы убраться поскорее. Сцепив зубы, я закрепил ремни, подпрыгнул даже несколько раз перед дорогой – малоприятное в данном случае занятие – и совсем уже собрался идти.

Но тут одно чисто практическое соображение заставило меня немного задержаться. Видимо, я все-таки очень сильно разозлился. Иначе бы не сделал то, что сделал. А впрочем, может быть, и нет.

В любом случае, я без всяких угрызений совести залез рукой в боковой карман рюкзака – было очень несподручно это делать, не снимая рюкзак со спины, – и выудил оттуда плоскую коробчатую магнитную мину.

Уж какая, знаете, попалась. Зато с электронным таймером! Я установил время задержки на полторы минуты, швырнул мину на середину поляны и припустил в лес. С максимально возможной скоростью.

Я был уже довольно далеко, когда позади ощутимо бухнуло и осветило окрестности красноватой вспышкой. Надеюсь, это заставит нападавших забыть обо мне. Или послужит им хорошим уроком. Хорошо бы навсегда.

Во всяком случае, у них должна сильно поубавиться охота нападать на мирных прохожих… я вспомнил анекдот про мирно пашущий трактор и расхохотался. Что в какой-то мере подняло мне упавшее было настроение.

Хотя в целом радоваться было особо нечему. Видимо, меня все-таки заметили. Ничего хорошего в этом не было. Вряд ли я всех их убил. Слухи теперь поползут обязательно. И устроят на меня охоту. Что я им – дичь, что ли?

Я продирался через подлесок, пытаясь сообразить, что же теперь делать. Выходило очень уж незавидно. Я всей спиной чувствовал ненадежность положения. Ни отдохнуть нельзя будет в безопасности, ни даже просто спокойно остановиться.

Слишком близко от преследователей! К тому же не переставала болеть голова. И рука продолжала ныть. Причем очень противно. Правда, двигать ею стало слегка можно. Так что мне, пожалуй что, и повезло. Могли в схватке и вообще убить. Не один раз.

В зеленой мгле окуляров мелькали ветки елей. Хорошо, хоть прибор этот есть. А то тьма же кругом кромешная. Хоть глаз выколи. И выколол бы уже давно, если бы не ноктовизор.

Тем не менее я совершенно заблудился в зарослях подлеска. И едва не свернул себе шею, с ходу свалившись в маленькую, но холодную лесную речку. Одну из тех, что раньше искал.

К счастью, речка и в самом деле оказалась маленькая. Я погрузился по пояс примерно. Вспомнил следопытское правило и не меньше чем минут десять брел вниз по течению, промок, промерз…

Наконец где-то выкарабкался на берег и потащился дальше. Настроение чем дальше, тем больше ухудшалось. И причем с катастрофической быстротой. В промокшей одежде, уставший и напуганный, я совсем не чувствовал себя в безопасности.

Может, настоящий следопыт и сумел бы надежно запутать следы, но не я. Наивная подначка с рекой ничего не стоила, кроме промоченной одежды и перспективы простуды. К тому же ночная гонка требовала сил.

А весь запал, который у меня был, израсходовался еще на поляне. Я представил, как сижу, отдыхая, до утра под какой-нибудь елкой в обнимку с автоматом, дрожа от сырости и боясь разжечь огонь, и мне стало только еще тошнее.

Что-то похожее я уже чувствовал, угодив в эту передрягу. И потом – в замке у Потура. Там мне этих переживаний хватило даже с излишком. Омерзительное состояние. И вот сейчас опять!

Ну что можно сделать?! Хотел бы я это знать. Я как раз вышел на какую-то довольно просторную поляну. Машинально посмотрел вверх. Неба в прибор, понятно, видно не было. Но контур древесных крон по краям просматривался отчетливо.

Занятная картина… В этот момент меня и осенило!

Я обругал себя дураком и остановился. Подумал, погрыз ноготь. Глупо, что я не додумался до этого раньше. Впрочем, раньше, до нападения, мне такое в голову и прийти не могло.

Кевларовая броня, костюм с электрошоковыми иглами, фотопарализующие гранаты – это все, на что я мог решиться. Сейчас же ситуация стала кардинально иной. С перепугу, пожалуй, можно и отважиться…

Чем дальше я раздумывал об этом, стоя на поляне, тем больше мне эта идея нравилась. И к. тому же для владельца мешка она была вполне осуществима. Что немаловажно.

Решившись, я скинул рюкзак. Но не так это лихо получилось, как я хотел. Отбитое плечо сопротивлялось. И весьма сильно. Мне даже пришлось съесть еще пару таблеток и немного посидеть, дожидаясь, когда боль пройдет.