– Тогда мы уж лучше с тобой сходим, – сообщил в ответ недовольный Арх. Ангрест, похоже, был с ним солидарен.

Мне оставалось только не отставать.

Мужик, между тем сообразив, что никто от своего обещания не отказывается, на радостях словоохотливо пояснил, что до жилища знахарки совсем недалеко, всего ничего. И даже есть дорога. Коней заседланных, понятно, во всей деревне ни одного, но можно всегда заложить телегу. Тем более бабка Лахудка очень просила… Так что благородные, милостивые господа могут не сомневаться.

Я, слушая все это, только тут сообразил, что вышло бы, окажись в деревне верховые лошади, – при моем-то опыте верховой езды! «Конь-то смирный?» – «Как корова!» – «Во, нам и надобно такого!»

Одним словом, где-то через час по уходящей прямо в лес колее от окраины деревни выехало четырехколесное транспортное средство мощностью в одну лошадиную силу. Зато вооруженное. Почти что тачанка. Поскольку мою «аксушку» можно было считать за пулемет. В жесткий деревянный короб, подпрыгивающий на всех неровностях, навалили вдоволь сена.

Моей городской натуре даже в таком виде езда на телеге показалась неимоверно тряской. Хотя я это и раньше знал… Правда, раньше я не был в такой ситуации, как сейчас – в этом мире ничего более комфортного из сухопутного не имелось.

А теперь на меня навалилась в результате какая-то тоска. Из-за чего поездка превратилась совсем уже в подобие пытки на вибростенде. Как с тем джинном в «Понедельнике…», вспомнилось как нельзя кстати.

Трое вояков держались куда привычнее. Что ж, мир, не знающий рессор, умел закалять своих жителей. Не в пример разным иным временам. Ох телега ты, телега… Ох!..

– Важная, должно быть, персона, этот умирающий! – заметил Аниз по дороге, валяясь на тряском сене. Вместе, впрочем, с нами.

– Почему? – не преминул пристать с вопросом я. Скорее по привычке, чем по действительной необходимости. Но, во всяком случае, от тряски можно было отвлечься. Хуже, пожалуй, чем на вертолете с разбалансированной трансмиссией. Того и гляди, когда слезем на землю, пляска святого Витга начнется.

– Так сам посуди, – в перерывах между особо сильными толчками пояснил вежливый Аниз. – Посыльный огонь отправить бабка заставила? А это не так просто. Телегу вот сейчас дали – и без всяких разговоров? А ведь все денег стоит. Да еще за задержку тем же проплывающим платить, если что? Очень основательная причина должна быть.

– А что, бесплатно не помогают? – спросил я.

– Почему? – удивился Аниз. – Я ведь об этом и говорю! Что-то особенное должно было случиться. Достаточно, во всяком случае.

– Во-во! – обернулся к нам возница, продолжая подстегивать лошадь. – Бабка Лахудка так и сказала – милостивые господа! Дескать, дело важное! Может, даже статься королевское! Так что, стало быть, всем тогда награда будет! И вам, милостивые господа, за беспокойство! Само собой! Уж, мол, непременно!

– Долго еще? – вместо ответа довольно сухо поинтересовался Арх. Видимо, ему тоже надоело трястись в телеге.

Возница умерил пыл. Однако пояснил, что уже немного осталось. Вот, мол, озеро до конца объедем – и на месте. Бабка-травница там избушку и держит. Отдельно от деревни. По каким-то своим надобностям. Так ей, однако, спокойно. И в деревне тож.

А человека она, бабка то есть, в лесу нашла. Когда травы собирала знахарские. Что там для ее дела потребно. Нашла и в избушку притащила. Как-то. Там и пользовала. Но никто ничего не знал. А давеча, значит, она, бабка то есть, и объявилась в деревне. Мол, посыльный огонь нужон. Не то очень уж важный человек помирает. Настолько уж важный, настолько уж – что всем через него награда будет. Ежели выходим, конечно.

Добитые тряской и возницыными объяснениями, мы даже не видели никакого озера. Тем более что находилось оно за кустами. И только когда телега выехала из-под нависающих к самому лицу ветвей на поляну, мы наконец смогли разглядеть, куда приехали.

– Тпру-у-у!… – крикнул возница и осадил свою залетную. Мы сползли на землю.

Посреди поляны стоял неказистый, но плотный забор. Не уступающий уже виденным частоколам вокруг деревень. Только неизвестно, когда его поставили. Лет сто назад, наверное. Такой он был старый и потемневший от времени. Но, что интересно, за это время лес на поляну так и не надвинулся. Стоял по-прежнему на приличном расстоянии. В сплошном заборе наличествовали ворота. Или, точнее, проем от них, ровно заросший травой. Что хорошо говорило о том, как нечасто сюда ездят. Но, видимо, ездят все-таки. Раз дорога-то есть.

За проемом в глубине виднелась крытая дерном крыша. Двускатная и довольно плоская. Под крышей – что-то рубленное из старых, толстых бревен. Не то банька, не то колодезный сруб. По моему глубокому убеждению, в точности так вот и должно бы выглядеть подворье Бабы-яги. Йоги то есть, согласно некоторым научным предположениям. Ну-ну…

Тут как раз показалась и сама Баба-яга. В точности такая, какой должна быть. Высунувшись из ворот, она уставилась на нас. Ну я вам доложу, и глаза у нее оказались! Прожекторы! Возница немедленно слетел с передка и, сняв шапку, низко поклонился: